Но я помню предание о предках отца – Авеле и Каине. Мне удается сдерживать свою ярость. Пока.
* * *
Бера поворачивается ко мне и собирается что-то сказать. Мне не суждено узнать, что за слова мне предназначались, потому что в тот же момент меня окликает грубый голос.
– Проклятье, – вырывается у меня.
– Чего? – хмурится Бера.
– Ничего.
К нам подбегает Хам, он машет руками и усмехается.
– Сим, пойдем, такое зрелище нельзя пропустить.
– Что случилось? – вскакиваю я.
– Да ничего не случилось. А может, и случилось. Как посмотреть.
Хам стоит от меня в нескольких шагах, тяжело дыша, руки в боки. Он всегда был плотным, а сейчас сильно раздался в поясе. На его фигуре сказались обильные урожаи, что мы собрали за этот и прошлый год. Он в два раза сильнее меня и в три – Яфета, но начинает задыхаться, даже когда переходит на быстрый шаг.
– Но лучше все-таки сходи.
– Куда?
– В шатер.
На его лице странное выражение, словно он давит смех, хотя вроде говорит о чем-то важном. Иногда брат становится для меня загадкой. Я иду к шатру, меня окликает Бера:
– Мне идти?
– Наверно, нет, – отвечает Хам. Клянусь, я слышу, как он хихикает у меня за спиной.
* * *
Яфета мы находим в винограднике. Хам окликает его, и Яфет с неохотой оставляет работу. С самого начала он взялся за нее с не свойственной ему энергией – раньше я такого за ним не замечал. Словно он пытается сделать в полторы руки работу, с которой никогда не справлялся даже двумя.
Пока мы идем, я обшариваю глазами небо, деревья, речку. Все вроде спокойно. Никаких тревожных знамений не видно. Даже пара толстощеких белок, выглядывающих из-за дерева, – лучший знак, на который только можно надеяться.
* * *
Когда мы подходим к шатру, я уже не сомневаюсь, что Хам едва сдерживает смех. Яфет ловит мой взгляд, а я пожимаю плечами.
– Туда, – показывает Хам.
Шатер-трапезная пуст. Мы склоняемся, чтобы пройти в спальный шатер, и чуть не наступаем на отца. Он лежит на спине поперек пары соломенных тюфяков, раскинув руки в стороны. Рядом с головой на земле краснеет лужица. Решив, что это кровь, я на мгновение замираю в ужасе, но тут же вижу разбитую чашу и опрокинутый кувшин. Все равно, плохо дело. Через секунду я замечаю еще кое-что.
– Ребро Адамово, – тихо выдыхает Яфет.
– Вам не кажется, – усмехается за нашими спинами Хам, – что старик на этот раз позволил себе лишку?
* * *
Отец наг и тощ. Он похож на ощипанную курицу. От этого зрелища мне становится стыдно, и я отвожу глаза, но все же успеваю заметить возбужденный член отца. Яфет тоже отворачивается. Но в тесном мраке шатра взгляд упереть не во что, и мы смотрим на Хама.
