– А почему нет мяса? – требовательно спрашивает Ной.
– Потому что нет.
Ною требуется несколько мгновений, чтобы осмыслить ответ:
– Козы…
– Их осталось шесть. Если забьешь – других не будет.
– А вяленое мясо?
– Кончилось.
Все погружаются в раздумья.
Жена произносит без всякой жалости:
– Куриц много, так что яиц хватит, хлеб пока тоже есть, сыра, масла и оливок осталось на несколько недель. А еще много дождевой воды в бочках. Ничего другого предложить не могу.
Все мрачнеют. Чувствуя необходимость разрядить ситуацию, Ной объявляет:
– Наше путешествие близится к концу. Мы бороздим воды уже шесть месяцев. Я уверен, что Господь подверг нас этому испытанию не для того, чтобы сейчас оставить.
Никто не произносит ни слова. Никто не осмеливается посмотреть Ною в глаза, даже Сим.
И остановился ковчег в седьмом месяце, в семнадцатый день месяца, на горах…
Бытие 8:4
Я становлюсь опытнее и благодаря этому меняюсь. Я чувствую, что раньше находился в тени отца, сейчас я выхожу из нее. Я начал за всем присматривать. Кто-то ведь должен был это делать, особенно после того как отец заболел. Остальные оказались не готовы. Я не жалуюсь. Все ложится на плечи старшего. Но стать за старшего означает еще и ответственность, этого нельзя отрицать.
Я признаю´, что многие из моих надежд оказались на поверку наивными. Я думал, что дождь прекратится через семь дней. Или семнадцать, или двадцать семь… Потом я решил, что он будет лить семижды по семь дней, а дождь перестал на сороковой. Это меня озадачило. А потом я понял, что сорок – это семь на пять плюс пять, на два меньше, чем семь на шесть, а пять плюс два равно семи. Так что все снова встало на свои места.
Потом я задумался, когда спадут воды. По моим первоначальным расчетам, на это должно было уйти столько же, сколько при обычных штормах, что наглядно показывает все мое невежество. Проходят семь дней, затем двадцать семь, а потом семьдесят плюс семижды на семь. В итоге я приготовился провести на лодке семижды семьдесят дней. Почти полтора года. Что ж, если такова воля Бога, я готов ей покориться.
* * *
Мы все на нервах. Илия вытворяла с бочками с водой что-то невероятное. Эта дурочка выливала воду за борт, а потом смотрела, как бочка заполняется снова. К счастью, она уже бросила это занятие. Можете мне поверить, она со странностями. Поведение птиц на верхней палубе тоже внушало беспокойство. Я своими глазами видел, как две синицы катались верхом на фламинго. Не приходится и говорить, что я чуть не свалился от такого зрелища. Когда я вспугнул синиц, они быстро взлетели в воздух… Не думаю, что остальные это заметили.
