). «Последние новости» вместе с рижской газетой «Сегодня», где перепечатывались многие произведения Шмелева, отметили на своих страницах шестидесятилетие писателя. Наконец, сам Иван Сергеевич с некоторым удивлением писал: «Как меня щипали (в „Последних новостях“), пока… Сам же Милюков не сказал: „Шмелёв – есть Шмелев“. И просил меня еще в 37-8 годах дать для журнала „Русские записки“ рассказ или роман. Он был
мой читатель! Да!!! – узнал я»
[29].
…Национальную, консервативную, умеренно монархическую линию «Русской газеты», которая писала: «Наша цель – Россия. Та Россия, которую веками строили наши предки и которую так безжалостно разрушило наше поколение»[30], – продолжила парижская газета «Возрождение» (1925–1940), первые годы выходившая под редакцией Струве. «Возрождение» было создано на деньги нефтепромышленника А. О. Гукасова для созыва всеобщего Зарубежного съезда, поддержки РОВС, выработки идеи, объединяющей эмиграцию. Программной в данном случае была статья Струве «Вождь» в связи с его беседой с великим князем Николаем Николаевичем. Шмелев поддерживал идею Струве: «…народ болеет именно – без Вождя, без средоточия своим неясным устремлениям, без оплота правды… Вокруг Вас должны сплотиться люди русские, лучшие люди русские, закваска русская, и великое тесто примется отлично и высоко поднимется»[31].
К сожалению, Зарубежный съезд, который состоялся в Париже с 4 по 11 апреля 1926 года, не объединил эмиграцию (при том, что крайне правые и крайне левые на съезд изначально не явились), а еще более расколол. Образовались два объединения – Центральное и Патриотическое, и Струве, разойдясь с Гукасовым по политическим мотивам, ушел из Центрального объединения и из газеты «Возрождение» в августе 1927 года. Вместе с ним ушло много сотрудников – начиная с Бунина и кончая И. А. Ильиным. Зато пришли Мережковские, Б. К. Зайцев, большую роль стал играть В. Ф. Ходасевич…
Шмелев остался. Он объяснял Бунину, «что не уходит из газеты, национальный облик которой необходимо сохранить»[32], и – более подробно – Амфитеатрову: «Но, увидим. Все эти „модернисты“: Ходас, Мережковск., Нина Берберова – жена Ходас. <…> и как тут „вязаться“ Ренникову, мне… – мешанина порядочная…ей-ей, не знал, что войдут Мережковские. Впрочем, если сии старцы будут действит. ПОЛЕЗНЫ… – готов тянуть»[33].
И тянул около двух лет. Терпел редактуру С. К. Маковского, на которого жаловались Б. А. Лазаревский, Куприн, Ладыженский; терпел, когда выкинули тридцать строк из его статьи «Русский колокол» о кризисе современного искусства. Дважды пытался исправить положение: ходил лично объясняться к Гукасову и Ю. Ф. Семенову, новому редактору «Возрождения», заверившим его: «Этого больше не будет, вы же наш столп!» Как вице-председатель Союза русских писателей и журналистов выступил на собрании в конце 1928 года, говорил «о безобразиях и обидах писателям, мне, Амфитеатрову, Чирикову и др., систематически наносившихся Маковским. Гукасов вздумал смягчить мой бой и дал нам неожиданно обед. Я не ел по режиму, но извинившись, поднес после сладкого – горького… и по 15 пунктам всего коснулся. Благородней других были Гукасов и Семенов (все на себя принявший!»
