Сначала позицию у окна заняли Рихтер, Крутиков и Плескачевский. Через четыре часа они ушли несолоно хлебавши — никаких подозрительных лиц, входивших в подъезд, замечено не было. Потом столик заняли Соколов и Чёткин.
Атмосфера в кабачке была отвратительной. Какие-то вдрызг пьяные фронтовики хвастались друг перед другом, сколько русских они отправили на тот свет, кто-то рыдал над тем, что от родного батальона осталось только трое, кто-то уверял собеседника, что ему обещана должность в гарнизоне Амстердама. Хозяин заведения, он же бармен, видимо, стремился сорвать последний куш. Он беззастенчиво обсчитывал клиентов, но те, будучи в полубессознательном состоянии, этого не замечали.
Владимир и Николай, не отрывая глаз от подъезда дома напротив, молча тянули свое пиво и дымили сигаретами, когда в кабачок ввалился с улицы лейтенант вермахта в грязной полевой форме. Не успели посетители опомниться, как офицер выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в потолок. От грохота заложило уши.
— А-а, тыловые крысы! — дурным голосом взвыл фронтовик, бешено вращая глазами. — Так это за вас моя рота легла в землю под Полоцком?..
Он с маху наставил оружие на Чёткина, сидевшего ближе всех к двери. Еще мгновение, и произошло бы непоправимое.
Но в следующий миг буян взмахнул руками, выронил пистолет и рухнул как подкошенный. Высокий, крепкий немец в мундире обер-лейтенанта провел великолепный прием, который Соколов и Чёткин не могли не оценить по достоинству.
— Браво, браво! — разразились аплодисментами посетители. Подоспевшие фельджандармы перегрузили бесчувственное тело хулигана через порог.
Николай от души пожал руку своему спасителю:
— Благодарю вас, обер-лейтенант! Если бы не вы, мне пришлось бы худо. Среагировать было очень сложно.
— Да ерунда, — добродушно отмахнулся офицер. Он сидел за столиком с несколькими своими товарищами и тоже пил пиво. За соседним столом шумела пьяная компания из нескольких военных чиновников финансовой службы.
— Позвольте, я угощу вас?.. — Чёткин направился к стойке, шлепнув на нее бумажку в 100 оккупационных рейхсмарок, и поставил на стол перед своим спасителем и его друзьями несколько пенных кружек.
— Да не стоит… — улыбнулся немец. — Спасибо вам!..
День тянулся, казалось, бесконечно. Входили и уходили посетители. Владимир уже начал серьезно беспокоиться. «А вдруг сведения, предоставленные Михаилом Ивановичем, устарели?.. Вдруг квартира давно уже не является явкой? Что тогда?..» Он успокаивал себя, убеждая, что все в порядке, но червяк сомнения все сильнее и сильнее копошился внутри.
