– Здорово, – сказал Дэниел, бросая рюкзак на пол в прихожей. – Никто меня не видит, и я никого не вижу. Хорошо, что завтра выходные.
Дэниел разулся и вошел в гостиную. На диване он заметил спящего Тайги. Тайги был котом, самым настоящим скоттиш-фолдом редкого тигрового окраса. Тайги было год, а может, два. Настоящий возраст кота, как и его настоящее имя, не знал никто из Макмиланов, так как в этой семье Тайги провел только последние полгода своей жизни. Что касается предыдущей жизни маленького скоттиш-фолда, то она была сокрыта пеленой неизвестности. Такова судьба многих животных-найденышей.
Дэниел не любил Тайги. Он считал его самым бестолковым и бессмысленным существом на планете. Даже сейчас, глядя на спящего кота, лежащего на спине и мирно посапывающего, Дэниел испытывал к нему отвращение. Он напоминал ему тех тупых придурков, с которыми он учился. По мнению Дэниела, Тайги, так же как и они, был ни на что не пригоден, разве что служить мягкой, удобной подставкой для ног, если, конечно, никуда не успевал удрать, дабы не быть эксплуатируемым. По правде говоря, Дэниел считал любое животное примитивным, а кошек особенно. Чем больше он наблюдал за Тайги, тем больше в этом убеждался. Вся жизнь кота состояла из сна, еды и походов в туалет, а еще прятаний от хозяев под диваном или в темных уголках квартиры. И не последнюю роль в таком поведении кота, а может, даже и первую, сыграл Дэниел. Неприязнь к коту со стороны юноши выражалась не только и не столько в пренебрежительных взглядах или словах, сколько в шлепках и пинках, которыми Дэниел часто награждал бедное животное. Поэтому не стоило удивляться тому, что Тайги был пугливым животным, избегающим любого общения с Дэниелом, а часто и его отцом, любящего видеть животных желательно в жареном или запеченном виде в своей тарелке.
Единственным человеком, проявлявшим заботу и доброту к Тайги, была мать Дэниела – Мэри Макмилан, добрая, отзывчивая, но грустная женщина. Мэри была единственной в семье, кто любил не только животных, но и людей. О ее доброте и дружелюбии знали многие, и многие отвечали ей взаимностью. В отличие от мужа и сына, Мэри была истинной шотландкой – дружелюбной, открытой и безумно любящей Шотландию…
Дэниел подкрался на цыпочках к Тайги и дал щелбаном по уху. Тайги открыл глаза и, едва заметив Дэниела, поджал хвост, зашипел и бросился под диван.
– Тупое животное, – осклабился Дэниел, провожая взглядом кота. – Дать бы тебе пинка под зад, может, поумнел бы.
