Океан. Белые крылья надежды - Филип Жисе

Ангелика сидела на берегу, спрятавшись в тени большой кокосовой пальмы, и наблюдала за Алессандро. Тот поднял с земли сверток – завернутый в одеяло труп дочери, захватил нож-мачете и направился вдоль берега, оставляя за собой ровную цепочку следов на песке.

– Куда этот ненормальный пошел? – Винченцо перестал елозить спиной по земле и посмотрел вслед Алессандро.

– Оставь его в покое, – сказала синьора Полетте, рассматривая кокосовый орех в руках. – Пошел дочь хоронить. Не иначе. Господи, дай ее душе успокоение вдали от отца… Возьми лучше, открой мне этот орех, – синьора Полетте протянула кокос Винченцо. – Алессандро говорил, там внутри молоко.

– Кокосовое, – донеслось с берега, где Эбигейл плескалась в полосе прибоя. – И мне тоже один.

Винченцо взял из рук синьоры Полетте кокос, посмотрел на обнаженную Эбигейл в воде, осклабился, облизал сухие губы.

– А что взамен получу?

– Спасибо, – донеслось с берега.

– Засунь его себе в… – улыбка исчезла с лица Винченцо, когда он встретился взглядом с Кирком.

Кирк сидел в одних трусах на песке, прислонившись спиной к стволу пальмы, и смотрел на него, сузив глаза. Мотнул головой, когда поймал взглядом взгляд Винченцо, кивнул в сторону Эбигейл.

– Fottiti[1], – сплюнул Винченцо и отвел взгляд. – И что мне делать с этим? – Винченцо подбросил кокос, поймал, повернул голову к синьоре Полетте.

– Открыть. Что же еще с ним делать?

– И чем мне его открывать? Зубами? Нож тот идиот забрал, – Винченцо кивнул в сторону Алессандро, успевшего скрыться за поворотом.

– У нас же были еще ножи, разве нет?

– Консервные, но ими вы и черепную коробку себе не вскроете, – Винченцо хохотнул, поднялся с земли, потянулся, затем посмотрел по сторонам, увидел пальму в пяти метрах от лагеря и двинул к ней. Остановился в двух метрах от пальмы, ухмыльнулся, размахнулся и запустил кокосом в ствол. Пальма вздрогнула, вверху что-то зашуршало. Винченцо не успел глазом моргнуть, как рядом на песок упали два кокоса, едва не стукнув его по голове.

Ангелика хихикнула. Кирк расхохотался.

– Dummie[2]!

Винченцо обернулся, что-то пробормотал, затем поднял один из кокосов, отошел от пальмы метров на пять, снова размахнулся и запустил кокосом в пальму. Глаз подвел Винченцо. Кокос пролетел в полуметре от ствола и скрылся в джунглях, нависших над берегом.

– Hey, man! You're loser[3]! – крикнул Кирк.

– Fottiti! – послышалось в ответ.

Винченцо уперся о шершавый ствол пальмы, той самой, которую бомбардировал кокосами, и давай тереться спиной. Блаженство появилось на его лице, изо рта понеслось мычание.