– Постараюсь, – говорю.
Танюшка позволяла себя лапать, но дальше не заходила, у неё были свои приличия.
– Завтра начинается сессия. Приезжает моя одногруппница. Надо ей найти квартиру.
– Она – ничего? – намёк понят.
– Есть на что посмотреть.
– Без проблем, – говорю. – А не боишься за неё?
– Вечером она придёт ко мне на работу, я тебя познакомлю. Кстати, девочке девятнадцать лет, человек она – без комплексов, хочу предупредить. Зовут Инна… Чего бояться, Санечка. Сам бойся её, если что.
– Да, зато я с комплексами – о чём ты говоришь, Танюша! Надо квартира – пожалуйста, только я без денег.
– С этим проблем не будет, – поспешила успокоить меня Татьяна. – Инна всегда с деньгами. Родители… – добавила она.
Кажется, это была её такая своеобразная помощь. И я пропел вполголоса:
– Эх, не сложилась моя жизнь, но встретил я тебя, красотка.
К концу рабочего дня во мне сидела чекушка водки – устал. Танюшка позвонила на сотовый, предложила выйти покурить.
Они стояли под деревом, в тени. Я увидел сначала декольте, большую ложбинку между грудями – это, видимо, была Инна. Она заметила мой восхищённый взгляд, сказала:
– Это ты Саша?
– Он самый: пью, пишу, курю, ебусь! – слова вылетели, я сам был поражён своим нахальством.
– Инна: те же увлечения – только пишу sms-ки. Друзьям.
– Очень, – сказал и попробовал грудь правой рукой.
– Он со всеми так знакомится, – уточнила Танюшка.
– Пятый размер, – сказала Инна, и добавила: – Что пишешь?
– Рассказы. Плохие…
– Гы, – усмехнулась Инна, – настоящие писатели – мёртвые писатели!
Она начинала мне нравиться. Не то, чтобы очень, но, видно было, девушка та ещё крошка, с геморроем в голове, а не с гайморитом.
– А я живой, – говорю, – у меня стоит, попробуй.
Она схватила меня за конец и оттянула. Правда, там ничего не стояло, но она, было видно, осталась довольной.
Танюшка подавилась дымом от сигареты, рассмеялась.
– А мне можно попробовать?
– Валяй! Не всё ж мне тебя лапать.
– Я тебе завидую, подруга, – сказала Танюшка. Её рука проявила ласку.
– Мне все начинают завидовать, – сказала Инна, – когда видят голой. – И зачем-то добавила:
– Бухаю…
– А как насчёт секса?
– Не без этого…
Видимо в ней сидела, как и во мне, чекушка водки. Для меня такое признание было немыслимо.
Инна откинула окурок и спросила:
– Почему можно убивать животных, но нельзя любить? А людей можно трахать, но нельзя убивать?
– Чего? – не понял я.
– Горе у неё. Собаку убили вчера живодёры, – сказала Танюшка. – Кабелю десять лет было. Это жалость к домашнему питомцу.
