— Кто же скупает камешки?
Он пожал плечами.
— А вот этого я не знаю. По моим соображениям, какие-то крупные чиновники, так сказать, сильные мира сего, власть предержащие. Но это не достоверно.
— Какова численность преступной группы?
— Ее состав непостоянен, но в данный момент здесь сосредоточено около двух десятков головорезов.
Я присвистнул.
— И скрываются они в подвале?
— В основном — да.
— Убийство совершено кем-то из них?
Он усмехнулся.
— Э, нет, убитый был как раз одним из этих псов.
— Так кто же его убил? Вам известно его имя?
Доктор Сотников как-то странно посмотрел на меня и глухо произнес:
— Его убил Артист.
Чем-то зловещим повеяло от этих слов.
— Опять Артист! Да кто же он, этот ваш вездесущий Артист? Его имя?
— Его имя… — затаив дыхание, начал было доктор, но в этот момент в дверь кто-то настойчиво постучал, и в кабинет ворвался Мячиков собственной персоной. Он, как всегда, сиял и искрился лучезарной улыбкой.
— А, вы еще здесь, Максим Леонидович! — воскликнул он, увидев меня. — Я не помешал?
— Я так и знал, — сухо произнес доктор, в упор глядя на меня; в его глазах было столько презрения, что мне стало не по себе.
— Что здесь происходит? — удивленно завертел своей круглой головой Мячиков. — Я, кажется, не вовремя?
— Нет, почему же, в самый раз, — язвительно ответил доктор, поднимаясь из-за стола и продолжая сверлить меня взглядом.
— Ничего не понимаю, — сказал Мячиков.
— Да уж куда вам. — Доктор схватился за бутылку.
— Оставьте бутылку! — потребовал я.
— Да идите вы!.. — процедил он сквозь зубы. — Пес!
— Ну, знаете ли, — возмутился Мячиков, хватая меня под локоть и волоча к выходу. — Максим Леонидович все-таки мой друг, и я не позволю… Идемте отсюда!
— Да куда вы меня тащите! — попытался вырваться я. — Ведь он хотел сообщить мне имя убийцы, а вы…
Слава Богу, что коридор был пуст и никто не слышал сказанных мною в горячности слов!
Мячиков отпустил мой локоть и оторопело уставился на меня.
— Имя убийцы? — прошептал он.
Из недр кабинета донесся жуткий хохот.
— Имя убийцы! Ну и шутник, право же, ваш приятель! Откуда же мне, бедному врачу, знать имя какого-то убийцы? Ха-ха-ха-ха!..
Мячиков снова схватил меня за руку.
— Идемте же, Максим Леонидович! Неужели вы не видите, что он сошел с ума? Бедняга! Допился до ручки…
Я был до того поражен происходящим, что дал Мячикову увести себя, и лишь у самого входа в столовую способность мыслить возвратилась ко мне.
— Что же вы наделали, Григорий Адамович! — укоризненно покачал я головой. — Теперь он ничего не скажет, а ведь ему многое известно. Ему известно все!
