В поезде он сказал ей, что у них на сегодня билеты в кино, на продолжение сиквела блокбастера со знаменитым супергероем. Вчера он заглянул в интернет и обнаружил, что на IMAX уже все распродано. Его удивлению не было границ: за какой же срок в этом городе надо бронировать билеты и какую ловкость требуется проявить, чтобы заполучить их? Ему не удалось купить билеты даже на сеанс пораньше в обычный кинотеатр, что было бы предпочтительнее: неделя тянулась долго, он здорово вымотался, да и вообще, елки-палки, кому бы пришло в голову, что поход в кино надо планировать больше чем за день? Можно подумать, что это не кино, а…
Она протянула руку, чтобы остановить его.
— Джей, — сказала она, — извини меня, дорогой. Я не могу сегодня идти в кино.
— Почему?
— Это слишком предсказуемо, — объяснила она. — Разве тебе самому не надоело? Всю зиму мы только и делали, что ходили в кино.
— Но я же купил билеты. Я за них заплатил.
— Так сдадим, — сказала она. — Не могу я в кино.
— А раньше всегда говорила, что любишь.
— Это же просто фильм, а не уикенд в Париже, — сказала она. — Не могу я сегодня вечером сидеть в кино, Джей. Я там с ума сойду.
— Начало в одиннадцать. Тогда вечер уже практически кончится.
— Чей вечер кончится? — спросила она. — Чей именно вечер?
Он не понял.
— Чего ты так разволновалась?
Ее фокус сдвинулся, и она не ответила. Поезд и до этого еле тащился, а тут и вовсе замер. Почему? Они застыли без всякого движения в чреве подземки, тогда как те, у кого хватило ума не запирать себя в метро, наслаждались последними часом-двумя… да нет, уж точно не двумя — последним часом этого волшебного дня, его гаснущим светом и ласковым ветерком. А здесь, в нью-йоркском подбрюшье, с избытком имелись все обычные городские прелести: пробки, заторы, проволочки, растущие опасения, что ты никогда не доберешься до дразнящей, вечно недосягаемой цели. Хоть вскакивай, визжи и пинай эти чертовы двери! Зря они не ограничились более скромной программой: надо было пойти пешком по Бруклинскому мосту, а посередине сделать остановку, чтобы полюбоваться закатом.
Она встала.
— Сара? — сказал он.
Поезд тронулся — не настолько резко, чтобы она потеряла равновесие, но ей все-таки пришлось сесть. Она не ответила ему ни словом, ни взглядом.
Выйдя из-за столика, она отправилась в туалет рядом с пивной. Прошла под обвисшей гирляндой выцветших флажков у автостоянки, мимо мусорного бака, набитого сломанными бамбуковыми факелами. На беленую стену криво всползала груда пластиковых стульев, щедро припорошенная пылью. Открылись всего какую-нибудь неделю назад после долгой зимы, а грязи уже столько, будто за плечами целое изнурительное лето!
