Тетя. Саша, а Саша, ты прилегла бы. И чего ты сидишь? А?
Молчание.
Иван Акимыч сказал, что до утра никаких перемен не может быть. Надя?
Не дождавшись ответа, тою же тяжелой походкой, согнувшись, проходит в столовую; при свете видно, что лицо ее также испугано и глаза заплаканы.
Надя, встав, тревожно и с готовностью смотрит на тетку.
Надя. Ну, что, тетя?
Тетя. Ничего. Пойди, Надя, скажи Петру…
Надя. Сейчас!
Тетя. Скажи Петру, чтобы льду помельче нарубил и принес.
Надя. Я знаю, тетя, больше ничего?
Тетя. Ничего.
Надя быстро выходит. Тетя, опершись головой на подпертую руку, опустив глаза вниз, стоит неподвижно до ее возвращения посередине столовой.
Надя. Он уже нарубил, сейчас принесет. А еще ничего не нужно?
Тетя. Нет. Как Всеволод придет, скажи.
Надя. Хорошо, тетечка.
Той же тяжелой походкой возвращается в спальню. На секунду останавливается пред Александрой Петровной и, ничего не сказав, проходит. От двери, уже взявшись за ручку, идет назад.
Тетя. Надечка, а ты не ужинала? Поешь чего-нибудь.
Надя (быстро). Я не хочу, тетечка.
Тетя уходит в спальню. Надя на цыпочках подходит к двери в угловую, боязливо взглядывает на мать и с отчаянием, прижав руки к груди, возвращается на свое место. Прислушивается. Где-то сдержанные голоса. Быстро подходит к двери и почти сталкивается с вошедшим Всеволодом. Всеволод бледен, волосы слегка прилипли к мокрому лбу, по высоким запыленным сапогам видно, что он гулял где-то за городом. Испуган, как и все.
Всеволод. Что с папой? Мне Петр сказал. Что с папой?
Надя. Севочка! (Плачет.) Севочка!
Всеволод. Когда случилось?
Надя. В четыре, как раз за обедом. Теперь он без сознания, лежит на полу.
Всеволод. Почему на полу?
Надя. Тише, там мама. Он просил, чтобы его на пол положили. Там у него Веревитин. Севочка! (Плачет.)
В дверь нерешительно заглядывает Нечаев, также запыленный и испуганный.
Всеволод. Пусти, Надя, я пойду к нему. Не плачь.
Идет. Навстречу ему выходит из угловой, покачиваясь от горя и плача, Александра Петровна, обнимает его.
Александра Петровна. Отчего ты не приходил, Сева? Он звал тебя, отчего ж ты не приходил? Какое у нас горе, Сева, какое несчастье!
Всеволод. Мамочка! Мамочка!
Александра Петровна. Отчего ты не приходил?
Всеволод. Мы с Нечаевым гуляли, были за городом. Мне Петр сказал. Мамочка! Я пойду к нему.
Александра Петровна. Иди.
Всеволод быстро, но осторожно ступая, идет в спальню, за ним медленно и все так же пошатываясь плетется мать. Надя делает шаг за ними, но останавливается и стоит в позе отчаяния, приложив руки к груди. Нерешительно входит Нечаев.
