Узнав о ней, уже нельзя забыть ее:
раскрыв его характер до конца,
она дальнейшие нам прояснит события,
согрев меж тем сочувствием сердца.
Был Скорин влюбчив и сентиментален...
То по-щенячьи весел и шумлив,
то - настроенье как-то враз сменив
по-идиотски нуден и печален.
Смешно, но под руку не смел он сразу
взять девушку: застенчиво-немой,
глядел он томно и голубоглазо
в глаза возлюбленной очередной.
Начав знакомство - хорошо ли, плохо ли,
он позже, сам себе гнуснейший враг,
обычно ограничивался вздохами,
дальнейший не решаясь сделать шаг.
Он мог вздыхать и млеть буквально сутками...
Недаром, на язык остра и зла,
его "молочным супом с незабудками"
подруга детства метко прозвала.
Порхая мотыльком под тучей грозной,
не торопил он жизни благодать
и радости любви лишь в самый поздний,
в последний час сподобился узнать.
Уж заждались Лубянка и Бутырки,
когда - судьбе недоброй вопреки
прелестнейшей из хищниц, некой Ирке,
он в цепкие попался коготки.
Характер разгадав его с налета,
то в небо вознеся, то скинув вниз,
она с ним разыграла, как по нотам,
любви несмелой школьный экзерсис.
Сражаясь с нашим братом, как с врагами,
за пядью пядь в продуманном бою
красотка черепашьими шагами
сдавала территорию свою.
Была расчетлива, хоть и мила,
короче - "постепеновкой" была,
была сторонницей - ведь вот досада!
той тактики, что сдерживает прыть,
позволив не до дома - лишь до сада
себя на первый случай проводить;
там - до подъезда, но не до квартиры,
там - до квартиры, но... войдешь потом!..
Сперва ему достались губки Иры,
еще кой-что, но все ж не целиком...
Все это, право, было б очень мило
(по капле наслаждение тяни!),
но невдомек ему в то время было,
что каждый день бесценен в наши дни!
Едва лишь отступленье до постели
дошло и до сдающегося "ах"
тюремные засовы впопыхах
"Прощай, любовь!" - ему с издевкой спели.
Вот, так сказать, и весь любовный опыт
с фоблазовским, как видим, не сравнишь!
Неси в тюрьму под сердца горький ропот
ту шепотом прослоенную тишь
и в памяти надежно береги
стук башмачка, упавшего с ноги,
и долгожданный зной прикосновенья,
и смутный лепет первых женских тайн,
а нам теперь вернуться к прозе дай,
покончив с этим нежным отступленьем...
Итак, он постепенно выдвигался
и понемножку в гору лез да лез,
но, сам того не зная, оказался
врагом народа (мир не без чудес!).
И вот явились гости и учтиво
ему вручили lettre de cachet, *)
хоть он имел, по правде, на душе
