Следующий этап — частный просмотр в городе, где будет проходить аукцион, накануне открытия показа для всех желающих. Кроме того, для важного клиента могут устроить персональный просмотр в галерее до открытия или после закрытия публичного показа.
Предварительный показ больше похож на выставку в музее, чем на коммерческую продажу. Очень важно расположение предметов. Место, где помещена работа, говорит о ее статусе. Главные лоты занимают почетные места; на «Сотби»-Нью-Йорк они висят напротив входа в галерею, сразу справа или слева или в нише чуть правее главного входа — как правило, в таком порядке важности. Менее важные (и менее дорогостоящие) лоты сгруппированы в отдельных галереях слева от входа или в задней части зала.
Дальше нужно донести энтузиазм предварительного показа до вечернего аукциона. Во время торгов современного искусства в ноябре 2012 года «Сотби» выкрасил зал продаж синей полуглянцевой краской и перетянул стулья тканью такого же цвета. Тамошние специалисты посчитали, что синий более уместен для современного искусства, чем молочный, в котором проходила продажа импрессионистов на предыдущей неделе.
Посетители допускаются на аукцион по билету на ограниченное число мест, который они получают на электронную почту. Если на крупные торги современного искусства приходит больше народу, это никак не сказывается на ставках. На каждом отдельном аукционе в зале не больше тридцати активных участников, и еще человек, может быть, сорок делают ставки по телефону или Интернету. Многие приходят на вечерние продажи не только чтобы засветиться, но и ради того, чтобы поглядеть на удивительное зрелище: как участники ставят такие суммы, которые большинству зрителей даже трудно себе представить.
А что предпринимают аукционные дома, чтобы заполучить себе желанный лот, когда имеют дело с консигнантами, понимающими, как стравить друг с другом двух главных соперников в аукционном мире? В 2010 году объектом яростного соперничества стало наследство миссис Сидни Ф. Броди из Холмби-Хиллз, Калифорния (недалеко от Беверли-Хиллз). Главным лотом была упоминавшаяся выше «Обнаженная, зеленые листья и бюст» Пикассо (1932). Оба аукционных дома добивались этой консигнации не только ради нее самой, но и в надежде, что она приманит других консигнантов, принесет известность и привлечет новых коллекционеров.
Адвокаты, распоряжавшиеся наследством, для начала попросили «Сотби» отказаться от комиссии; «Кристи» в ответ отказался от своей комиссии и тут же предложил скинуть большую часть премии покупателя и предоставить ценовую гарантию. По некоторым сведениям, она составляла 150 миллионов долларов за 28 лотов, причем по 27 лотам гарантию предоставлял аукционный дом совместно с третьей стороной. Гарантию по одному лоту должна была предоставить третья сторона. Как сообщалось, «Сотби» опять ответил тем же; по крайней мере одним из предложенных ими гарантов был тот же, к кому обращался «Кристи».
