- Любопытно. Ну и что?
- А то, что личина отпускника гарантирует Цырину двухнедельную фору десять дней отпуска, плюс дорога. Дома пограничника не ждут. В части о нем не станут беспокоиться до тех пор, пока не придет ему пора возвращаться. Не раньше этого срока что-то заподозрим и мы. В Алма-Ате же Цырин возникнет в своем истинном облике или в любом другом и двинет, куда ему надо. Считайте, что в этом случае след его окончательно утерян.
- Если все обстоит именно так... - сказал полковник. - Если именно так, повторил он, - то Цырин ещё здесь. Аэропорт закрыт вторые сутки. Нелетная погода - это иногда весьма кстати. Хотя, признаюсь, весь день я думал по-другому.
- Поеду, - сказал капитан. - Поищу в аэропорту. Цырин человек настойчивый. Он будет ждать самолета.
- Поезжайте. Кого вы намерены взять с собой?
- Емелина и практиканта.
- Не мало?
- Нет. Разрешите идти?
- Идите, Владимир Николаевич. И пожалуйста, узнайте заодно, как там мой новосибирский. Не затруднит?
- Не затруднит, - сказал капитан, стоя в дверях. - Значит, не верите?
- Сомневаюсь, - сказал Мытарев.
Но Зенича уже не было в кабинете.
ДВАДЦАТЬ ДВА ЧАСА СОРОК МИНУТ
В маленькой комнате с радиостанцией - резиденции руководителя полетов-их находилось пятеро.
- Начнем, товарищи, - сказал Зенич, - Прошу вас, Василий Ильич.
Руководитель полетов Гуляев, пожилой, массивный и очень смуглый человек, хлопнув ладонями по коленям, встал.
- Аэропорт открыт на вылет двадцать минут назад, - сообщил он. - Машина алма-атинского рейса должна уйти через полчаса первой. Пассажир Житников, следующий до Алма-Аты, зарегистрирован под номером семнадцать. Его место 4 б. Багажа не сдавал.
- Спасибо, - поблагодарил его капитан.
Покачав головой, Гуляев сел.
- Вечно что-то случается в мое дежурство, - мрачно объяснил он.
- Товарищ Емелин, - попросил капитан.
- Мы его не нашли, - доложил лейтенант Емелин. - В помещениях для пассажиров его нет.
- Придет, - сказал Гуляев. - Объявят посадку, и придет.
- Точно, - согласился Зенич. - Он ничего не знает и ни о чем не должен знать. У него сейчас единственное препятствие - погода. Когда он услышит про посадку, он расслабится. Это неизбежно, и это нам очень на руку.
- Тут спрятаться - раз плюнуть, - добавил дежуривший в вокзале лейтенант Гетьман. Высокий, худой, неестественно стройный, неспокойный в поведении, он был полной противоположностью флегматичному на вид Гуляеву.
- Когда посадка? - спросил Зенич.
