Действительно, статья об «Очерках Бородинского сражения» Ф. Глинки (равно как и о «Бородинской годовщине» Жуковского) вызвала недовольство в передовых общественных и литературных кругах – см. письма Огарева к Герцену от декабря (около 20) 1839 года («Русская мысль», 1889, № 1, с. 2), Грановского к Н. В. Станкевичу от октября (около 20) и 25 ноября 1839 года и к Я. М. Неверову от 19 июля 1840 года («Т. Н. Грановский и его переписка», т. II, М., 1897, с. 363–365, 403 и др.).
Вторая «бородинская» статья так же полемична, как и первая. Это «последний яростный залп» Белинского по Герцену и его кругу.
Впоследствии Белинский указывал, что его статья об «Очерках…» Глинки «верна в своих основаниях» (признание закономерности исторического развития), но ошибочна по выводам, поскольку в ней «должно было бы развить и идею отрицания, как исторического права» (письмо к Боткину от 10–11 декабря 1840 г.), то есть показать, что такой общественный порядок, как русское самодержавие, таит в себе элементы своего отрицания, что он – временный, преходящий.
В этом же письме к Боткину и в ряде других Белинский беспощадно осудил себя за свои «примирительные» статьи. Герцен вспоминал: «Белинский, как следовало ожидать, опрокинулся со всей язвительностью своей речи, со всей неистощимой энергией на свое прежнее воззрение» (см.: «Былое и думы», ч. IV, гл. 25; см. также: Панаев, с. 245, 292, 300–301).
