— Он пишет под псевдонимом Сандерс, — продолжала Дэйли Алис.
Смоки притворился, что напрягает память, вспоминая это имя, но на самом деле он пытался понять, что делает его таким смешным. Он посмотрел на свои руки, лежащие на сдвинутых коленях — они казались очень тяжелыми. Он переплел непослушные пальцы.
— Замечательно, — сказал Смоки. Девушки засмеялись, и он тоже засмеялся. Ему хотелось смеяться. Чувства не могли испариться, как дым; он чувствовал их значимость и чистоту. Происходило как раз обратное — чем больше он смотрел на нее, тем сильнее он ощущал, как в нем растет нечто, что он не мог объяснить; чем больше она смотрела на него, тем больше он чувствовал… что? Иногда они просто молча смотрели друг на друга и Смоки тихонько напевал про себя или стоял перед ней, как пораженный громом, не смея сказать ни слова. Постепенно он осознал, что случилось; не только он сам влюбился в нее с первого взгляда, с девушкой происходило то же самое и два этих обстоятельства сыграли свою роль.
Он спустился по единственной сохранившейся в доме узкой лестнице и остановился перед широким зеркалом в оправе, покрытой черными крапинками.
Ну кто бы мог подумать? Из зеркала на него смотрело в общем-то знакомое лицо, но было такое впечатление, что он видит его впервые. Это было круглое открытое лицо, чем-то напоминающее лицо юного Санта Клауса, как мы привыкли видеть его на фотографиях: в меру серьезное, с темными усами, с круглым вздернутым носом и разбегающимися лучиками морщинками у глаз, хотя ему еще не было и двадцати трех лет. В глазах, да и во всем лице было что-то бессмысленное, нерешительное; ему казалось, что в его внешности чего— то недостает и он никогда не сможет восполнить этот недостаток. Этого было достаточно, более того, это было удивительно. Он с улыбкой кивнул своему новому знакомому и, поворачиваясь, бросил на него быстрый взгляд через плечо.
Когда он поднимался вверх по лестнице, на одном из поворотов ему неожиданно встретилась Дэйли Алис, которая спускалась ему навстречу. На его лице теперь уже не было глупой улыбочки, да и девушка больше не хихикала. Увидев друг друга, они замедлили шаг; проходя мимо, она слегка прижалась к нему и повернула голову. Смоки стоял на ступеньку выше, ее волосы коснулись его щеки, а губы оказались на расстоянии поцелуя. Его сердце отчаянно забилось от страха и переполнивших его чувств, вся кровь бросилась в голову и он поцеловал ее. Губы девушки шевельнулись в ответ, длинные руки обняли его за плечи и, зарывшись лицом в ее волосы, Смоки чувствовал себя так, будто в кладезь его мудрости прибавилась еще одна драгоценность.
