— Все Дэйли были высокими, — говорила она, поднимая глаза вверх, как будто все они были где-то над ней. Она дала свое имя двум старшим дочерям — Алис Дэйл и Софи Дэйл Дринквотер; но мать была единственной, кто называл их так. В детстве другие дети называли ее Дэйли Алис и это имя так приклеилось к ней, что когда она выросла, ее так и называли Дэйли Алис, а ее сестру просто Софи. Однако, кто бы ни посмотрел на них, каждый мог наверняка сказать, что они были из семьи Дэйли и все оглядывались им вслед.
Набожность не мешала девушкам выкурить трубку с Францем Маусом, когда они усаживались рядышком на диване, а Франц пристраивался на полу у их ног; она также не мешала им выпить чашечку горячего пунша, приготовленного Мом, или посмеяться над очередной глупостью Франца.
Смоки смотрел на девушек. Хотя Джордж Маус и приучил его к городской жизни и научил не робеть перед женщинами, жизненную привычку было не так-то легко преодолеть, и он продолжал молча смотреть После затянувшейся паузы, во время которой он чувствовал себя как бы парализованным от неожиданности, Смоки наконец решился и заставил себя ступить на ковер и подойти к ним. Джордж всегда говорил ему: «Ради бога, не будь размазней». Стараясь изо всех сил не быть размазней, он сел на пол рядом с ними с застывшей на лице улыбкой, которая придавала ему слегка придурковатый вид. У него была привычка крутить стакан в руках, чтобы кусочек льда растворился и быстрее охладил напиток. Он и сейчас не изменил своей привычке и кубик льда, касаясь стенок стакана, звенел, как колокольчик, привлекая всеобщее внимание. Молчание, наконец, было нарушено.
— Вы часто приходите сюда? — спросил он.
— Нет, — равнодушно ответила она, — иногда, когда у отца есть дела.
— Он ведь доктор.
— Не совсем, по крайней мере, он больше не практикует. Он писатель.
Она улыбалась, а Софи хихикала за ее спиной. Алис продолжила разговор с таким видом, как будто ее целью было проверить, сколько времени она сможет сохранять серьезное лицо.
— Он пишет рассказы о животных для детей.
— Да?
— Он пишет раз в день.
Он посмотрел в ее ясные улыбающиеся глаза цвета темного бутылочного стекла. Его начинали одолевать очень странные чувства.
— Они, должно быть, не очень длинные, — проговорил он, делая вид, что принимает все за чистую монету.
Он не понимал, что происходило. Конечно, он влюбился с первого взгляда, но раньше он тоже влюблялся с первого взгляда, однако, он никогда не ощущал себя так, как сейчас — его переполняло какое-то необъяснимое чувство.
