— Что вам угодно, мсье?
— Мсье Бенак здесь?
— Полагаю, да…
— Я хотел бы поговорить с ним.
Она повернулась к болтушкам.
— Мадемуазель Жермен, мсье хотел бы поговорить с мсье Бенаком.
Девушка подошла к нам.
— Если вы по поводу поставок, мсье, то я могла бы…
— Я по личному делу, мадемуазель, оно не имеет никакого отношения к торговле.
— В таком случае схожу узнаю. Назовите, пожалуйста, свое имя.
— Мишель Феррьер.
— Подождите несколько минут, пожалуйста.
Она ушла в глубь магазина, но вскоре снова появилась и, стоя на ступеньках, позвала:
— Идите сюда, мсье Бенак ждет вас.
Я поднялся по лестнице за мадемуазель Жермен, и через минуту мы оказались на площадке с несколькими дверями. Мадемуазель толкнула дверь и посторонилась, пропуская меня.
Я оказался в обставленном со вкусом кабинете. Из-за стола, уставленного всевозможными безделушками, поднялся мужчина.
— Вы хотели побеседовать со мной по личному делу, мсье?
Человек, столь любезно говоривший со мной, худощавый блондин в очках, был одет очень элегантно, но скромно.
— Мсье Бенак, прошу простить… за столь необычный визит.
— Вы заинтриговали меня. Прошу вас, присядьте.
Мы сели, и я приступил к делу.
— Я слышал, вы хорошо знакомы с Сесиль Луазен.
Он вздрогнул.
— Но, мсье, не понимаю…
— Я веду следствие по делу Сесиль Луазен.
— Вы из полиции?
— Скажем, я помогаю полиции.
— Почему вы ведете следствие?
— Потому что мадемуазель Луазен ушла из дома своей тетки три или четыре дня назад, и никто не знает, где она.
— Вы работаете на мадам Ирель?
Я слегка поклонился, что вполне могло сойти за положительный ответ.
— Знаете, меня это не удивляет.
— Что вас не удивляет, мсье Бенак?
— Что Сесиль ушла.
— Правда?
— Она давно хотела удрать.
— Из Сен-Клода?
— Возможно. Но особенно из дома тетки.
— Я слышал, что… что вы встречались с мадемуазель Сесиль Луазен.
— Встречались — слишком громко сказано… Я не был ее любовником, если вас это интересует.
— Давайте условимся, мсье Бенак, я здесь не для того, чтобы осуждать ваше поведение, меня оно не касается. Просто, поскольку люди очень лестно отзываются о вас, я подумал, что вы лучше других сможете рассказать, каким человеком была Сесиль Луазен.
Похоже, мое объяснение польстило ему. Он расслабился и заговорил более фамильярно:
— Видите ли, мсье Феррьер, как и во многих провинциальных городах, духовным личностям в Сен-Клоде тяжело живется. Так вот, к несчастью, духовное привлекает меня значительно больше, чем материальное. Если бы не магазин, доставшийся мне в наследство от родителей, я уехал бы в Париж. Особенно после того, как был удостоен премии «Флоро де Тулуз».
