— Подарила?
— А что тебя так удивляет? Взяла и подарила. У нее фигура подходящая. И рост.
По мнению Никиты, единственным достоинством Тамары был ее высокий рост. И еще в ней чувствовался сексуальный голод, сильно действующий на многих мужчин. Вот Павел и попался. Впрочем, Никиту сейчас интересовала не Тамара. Все это время его точила совсем другая мысль:
— А эта… клиентка. Заказчица. Это ведь она тут изображена? — Он указал на эскиз. — Думаешь, она с самого начала была в сговоре?
— Нет, я так не думаю, — покачала головой Нина. — Мне кажется, такую истерику разыграть невозможно. Это просто опасно для здоровья. Но мне эта Оленька с самого начала показалась неуравновешенной особой, хотя на первых порах держалась вполне дружелюбно. Я думаю, это дело рук Кристы, хотя она рисковала своей репутацией…
— Оленька? — переспросил Никита.
— Я думала, это Кристины штучки, она всех называет уменьшительными… Но оказалось, что она, ну, в смысле эта клиентка, сама себя так называет — Оленькой. Смешно: здоровая баба, а все еще Оленька…
Нина вдруг заметила, что Никита ее больше не слушает.
— Что с тобой? — нахмурилась она.
— Как же я сразу не догадался? — бормотал он, глядя на рисунок. — Это же она!
— Кто?
— А как ее фамилия? — продолжал он, не отвечая. — Как ее фамилия, знаешь? Этой Оленьки?
— Конечно, знаю. — Нина с тревогой глядела на него во все глаза. — Разумовская. Оленька Разумовская. А что? Ты ее знаешь?
— Можно и так сказать. Это моя жена.
У Нины вытянулось лицо.
— Я, конечно, сама виновата, надо было сразу спросить… Но вообще-то, знаешь, я не сплю с женатыми.
— Да бывшая, бывшая жена, — успокоил ее Никита. — Но когда она собиралась на вечеринку в американское посольство, мы еще были женаты.
— Как же тебя угораздило? — невольно вырвалось у Нины, и она зажала себе рот ладонью. — Ой, извини.
— Да ничего, не смущайся. Я и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос.
Между тем ответ был чрезвычайно прост. Любой психолог ответил бы на этот вопрос с легкостью.
Никита Скалон был трудоголиком. Из тех, кому при всех властях нужно только одно: чтобы не мешали работать. При советской власти Никита, окончив МИФИ, пошел на работу в «почтовый ящик», проектирующий АСУ — автоматизированные системы управления. Раньше, это было еще до Никиты, их называли АСУП — автоматизированные системы управления производством. И даже АСУПП — автоматизированные системы управления промышленным производством. Но, сколько ни менялись названия, толку от АСУ было мало. Конечно, сильно подводила «матчасть» — те самые советские микросхемы, крупнейшие в мире. Однако главная причина была в другом: не принимало советское промышленное производство автоматизированных систем управления. Красивые агрегаты стояли без дела, а учет на производстве вели по старинке, в амбарных книгах.
