— Рассказывай, что было дальше с той клиенткой.
— Я предложила ей фасон, сделала этот эскиз, ей понравилось… У нас возникла только одна проблема. Я еле уговорила ее на белый цвет. Ей хотелось красный или розовый. Платье нужно было ей для вечеринки в американском посольстве на День святого Валентина.
Какое-то неприятное предчувствие кольнуло Никиту при этих словах. Нет, не предчувствие… воспоминание. Он нахмурился, но решил пока ни о чем больше не спрашивать.
— На белом драпировка ткани лучше смотрится, — продолжала между тем Нина. — Рельефнее. И вообще, для такого фасона яркие краски не нужны. Словом, я ее уговорила. Все шло хорошо, мы сделали две примерки… И вот, когда все было уже готово, Криста попросила манекенщицу примерить платье.
— Зачем?
— Она сказала, что хочет посмотреть. Мне бы тогда, дуре, догадаться!
— Погоди, объясни толком. Что значит «хочет посмотреть»? Она что, не могла так посмотреть, без примерки?
— Платье надо смотреть на теле, в движении, — объяснила Нина. — На вешалке или даже на манекене это совсем не то. Нет того впечатления. Ну а манекенщица рада стараться: надела и вышла на подиум. Вызвала всеобщее восхищение. А через два дня пришла заказчица и устроила скандал. Она держала газету — грязный бульварный листок, я бы такой постеснялась в руки взять. В газете был помещен снимок — манекенщица в этом самом платье. И подпись, что это работа молодого талантливого модельера Нины Нестеровой.
— А кто снимал? Ты не видела?
— Нет, не видела, — отозвалась Нина. — Господи, да с этими цифровыми камерами сделать снимок — пара пустяков.
— Что было дальше? — тихо спросил Никита.
— Она… я даже не знаю, как это описать. Она даже не кричала, она… визжала. Била себя по щекам. Закатила такую истерику, что я всерьез испугалась. Думала, ее родимчик хватит. Она требовала, чтобы меня уволили, а ей возместили ущерб, в том числе моральный… Она чуть не бросилась на меня.
Нина надолго замолчала.
— Но ведь ты к этому снимку не имеешь отношения. — Никита уже не спрашивал, он утверждал.
— Конечно, нет, но как это доказать? Все было против меня. Эксклюзивность была нарушена, и это связали с моим именем. Меня уволили, заставили возместить расходы… Я на квартиру копила, все пришлось отдать. А Криста мне сказала напоследок… тоже так тихо, ласково… «Запомните, милая, — сказала она, — от меня просто так не уходят, я увольняю». В общем, дорого мне встало это платье. Я забрала его себе: я же его выкупила. Оно хранилось у меня, пока не настал его черед. Я подарила его Тамаре на свадьбу.
