Они съездили на хутор и купили продукты. Заодно Никита поговорил с Алдоной, чтобы она на следующие выходные взяла к себе Кузю.
Во дворе у Алдоны сидел на цепи здоровенный полкан, правда, с виду довольно добродушный. Он встретил Кузю глухим басовитым лаем, и Кузя храбро облаял его в ответ.
Алдона прикрикнула на пса, и он замолчал. Умолк и Кузя.
— Он вам не помешает, — волнуясь, говорила Нина. — Я привезу вам корм, ему больше ничего нельзя, только специальный корм и свежую воду, и, пожалуйста, не давайте ему сахару, ему вредно для зубов…
— Гярай (хорошо), пони, гярай, — кивала Алдона.
У Нины вдруг выступили слезы на глазах.
— Поймите, у меня, кроме него, никого нет.
Алдона, как могла, заверила ее, что все будет хорошо (гярай), что она сбережет Кузю и вернет его в целости и сохранности. Кузя сидел тут же на земле, переводя взгляд с одной женщины на другую, словно понимал, что речь идет о нем.
Потом Нина с Никитой поехали на пляж. На этот раз купальник был другой, золотисто-бежевый, и он почти сливался по цвету с ее кожей.
— Смотри, как ты уже здорово загорела! — заметил Никита.
Нина рассеянно кивнула. Он видел, что она подавлена.
— А знаешь, — вдруг предложил он, — если ты так беспокоишься за Кузю, мы можем взять его с собой.
— Как? В гостиницу не пустят.
— А мы не поедем в гостиницу. Мы поселимся у Бронюса. Это же суббота. Он уедет сюда, а мы остановимся у него. И никто нам не помешает взять Кузю. Он посидит один, только пока мы будем на концерте. Идет?
— Это было бы просто классно! А это удобно? — тут же спохватилась Нина.
— Бронюс — друг. Он все поймет и не будет возражать. Хочешь, позвоню ему прямо сейчас?
— Может, это неудобно? Он же на работе… Хочу. Звони.
Никита набрал номер.
— Бронюс? Привет. Тут такое дело… — И Никита объяснил по-литовски, в чем проблема. — Все, — сказал он, захлопнув мобильник. — Дело сделано. Едем с Кузей.
Кузя отозвался радостным лаем.
Они шли вдоль берега, Кузя бежал впереди, лихо закрутив хвост спиралью, гонялся за волнами.
— Ты даже не представляешь, что для меня это значит, — запинаясь от волнения, заговорила Нина. — Они хорошие люди, — Никита понял, что она имеет в виду Алдону и ее мужа, — но они могут сделать что-нибудь не так… Не со зла, а просто потому, что не понимают. Накормить его чем-нибудь жирным или… Ты видел, какой у них зверюга во дворе?
— Юзек? Да он добрый! Он никого не трогает, только лает. Кстати, Кузя ответил ему вполне достойно. И они почти тезки.
