– Всё нормалёк будет! – уверил Василий-старший, чуть робея под проницательным взглядом жены (больше всего на свете боялся он такого вот, словно сверлящего взгляда Лены), – в следующую субботу плинтуса поменяем на пластиковые, шторы тоже новые повесим, те что с висюльками.
– С бахромой! – добродушно поправила Лена.
– Ну да, с ней…
Коридор был небольшим и потому к семи часам его стены были успешно оклеены, а борщ и котлеты источали такой аппетитный аромат, что соседская собака, возвращаясь с вечерней прогулки, жалобно заскулила, пробегая мимо входной двери Перепелкиных.
– Чует зараза счастье! – задорно усмехнулся Василий-старший.
Закончив оклейку и убрав в кладовку остатки обоев, глава семьи взял маленькую, почти детскую ладонь жены в свою огромную и гордо провел в коридор.
– Ну, как? Впечатляет!? – торжествовал он, но не дождавшись похвалы, сам ответил, – то ли еще будет, Ленок!
Лена едва заметно вздернула уголки губ, затем, кажется, прослезилась и первый раз за несколько лет положила голову на плечо мужа.
– Да что ты? Что с тобой? Нормально все, будет тебе, – успокоил Василий-старший.
Через полчаса глава семьи установил посредине зала прямоугольный полированный стол, изрядно запылившийся на антресолях и подаренный то ли тещей, то ли еще кем-то на свадьбу, а Лена накрыла его новой белоснежной скатертью. Расставили кастрюли, тарелки, сели.
– Эх, Александровна! – широко улыбнулся Василий-старший, – какая же ты у меня хозяйка знатная! Ни у кого такой нет. Василию Васильевичу попрошу полную тарелку борща. Кто первое не доест, второе не давать. Сейчас бы… а… ладно…
Лена, почуяв недоброе, привычно насупилась, ссутулилась и настороженно поджала губы. Василий-старший, не замечая перемен на лице жены, вдруг нервно затарабанил пальцами по краю стола и быстро встав, бросил:
– Под такую закусь, грех … Сбегаю…
Вскоре алкогольное дополнение в виде поллитровки стояло рядом с борщом и всеми остальными кушаньями. Василий-младший теперь уже угрюмо смотрел в тарелку с борщом, который еще пятнадцать минут назад казался аппетитным, а Лена, выдохнув зачатки нечаянной радости, облокотилась подбородком на ладонь и безучастно смотрела в сторону окна.
– Да что вы все, в самом деле! – пробасил глава семьи, – Нормально всё будет… Что ж вы!
Осушив рюмку, Василий-старший вальяжно откинулся на спинку стула, хлопнул обеими ладонями по коленкам и взглянув сначала на борщ, а потом и на жену, игриво добавил:
