— Оставьте его в покое! — крикнул Джим коллегам. — Если вы будете ему мешать, он только больше себе навредит.
Они отпустили Ричарда, и тот закашлялся — словно хотел отрыгнуть. И так, отрыгивая, он понемногу вытягивал трубку изо рта. Я словно смотрела, как мой муж совершает самоубийство. Благодаря этой трубке его легкие функционировали, а он пытался от нее избавиться. Наконец трубка вышла — она была длиной с фут. Ричард закашлялся, застонал и потерял сознание.
Я спросила Джима, что будет без аппарата искусственного дыхания.
— Посмотрим, может, он и без него справится.
Я сидела не помню сколько времени, уставившись на мониторы. Дыхание у Ричарда было слабое, грудь вздымалась едва заметно. И тут вдруг он стал правой рукой шарить под одеялом — пока не нашел то, что искал.
Джим просиял:
— Такое часто бывает с мужчинами, перенесшими подобные травмы. У них наступает регресс. Он вернулся к истокам и проверяет, на месте ли его самый важный орган. Это хороший знак.
Пришли консультант и нейрохирург. У Ричарда немного поднялась температура, и они хотели сделать еще одно магнитно-резонансное исследование. Появились санитары, мне сказали, что процедура займет минут сорок, и его увезли. А что, если за эти сорок минут у него начнется ухудшение, а меня рядом не будет?
Это было ужасно. Но мне пришлось смириться. Я спустилась вниз, курила одну сигарету за другой, пила крепкий кофе.
Пока что тесты не показали значительного улучшения, но Ричард пытался открыть глаза, пошевелить пальцами ног. Кто-то из врачей предложил убрать одну капельницу, и Джим согласился. Когда врачи ушли, он сказал:
— Не буду я этого делать! Вот дурак. А завтра что, заново ставить?
Оказалось, что он прав. Про Ричарда никогда нельзя было сказать, сколько что у него продержится. Ближе к полудню он решил снять катетер. Его раздражали все трубки, торчащие из его тела.
— Ричард, не делай этого!
Я пыталась схватить его за руку, но он не обращал на меня внимания. Это было душераздирающее зрелище. Из трубки, которую он выдернул, полилась жидкость. Джим отправил меня попить кофе, а сам стал перестилать ему постель.
Я пошла в туалет, села на унитаз и разрыдалась.
— Где ты? — шептала я. — Умоляю тебя, вернись!
Снаружи послышались голоса. Мне надо было взять себя в руки, спуститься вниз, выпить кофе, покурить. Я сделала глубокий вдох, вытерла слезы и вышла.
Первым делом слетал датчик, прикрепленный к пальцу Ричарда. Я отлично научилась ставить его на место. А вот капельниц я побаивалась. Опасалась, что игла повредит вену. Но он вытаскивал и их, сколько бы их ни заклеивали пластырем.
