Всю вторую половину дня Сюй Нин спал на нарах; Лу Цзя-чуань, опустив голову и прислонясь спиной к стене, сидел возле него. Он думал о судьбе своих товарищей, о ходе демонстрации. Сколько человек арестовано? Есть ли убитые и раненые? Какова судьба Ли Мэн-юя, Ло Да-фана и других руководителей демонстрации? Может быть, демонстрация сорвалась?.. Нет! Этого не может быть!
Он закрыл глаза и покачал головой. Из задумчивости его вывел странный гул с улицы, который донесся вдруг до темной тюремной камеры.
Все четыре студента вскочили и стали напряженно прислушиваться.
— Плохо слышно! Шум такой, словно ураган свирепствует!
— Войска, что ли, взбунтовались? — с сомнением произнес Ян Сюй.
— Может быть, это наши бэйпинские студенты повели демонстрантов к тюрьме? — воспрянул духом Сюй Нин.
«Долой!..», «Против!..» — Доносилось откуда-то издалека.
Тюрьма напряженно прислушивалась. Лу Цзя-чуань слышал стук собственного сердца. «Пришли! Может быть, действительно к тюрьме подошли друзья?..»
Все четверо припали к решетке окна. Небо было мрачное, темно-серое. Но уже в следующее мгновение им показалось, что оно вдруг посветлело.
— Против продажи правительством Трех Восточных провинций!
— Долой палача Гу Чжэн-луня!..
— Свободу арестованным бэйпинским студентам!
Словно могучий горный поток, проникал сквозь стены и решетки тюрьмы гул демонстрации, поднимая дух молодых узников и вселяя в них уверенность.
— Это, конечно, наши товарищи из Центрального университета! — радостно воскликнул худощавый У Хун-тао, бросив взгляд на Сюй Нина.
— Там есть и наши! — радостно ответил ему Сюй Нин.
Лу Цзя-чуань и Ян Сюй были старшими по возрасту и поэтому более опытными.
— Неужели действительно студенты пришли к тюрьме? — в их взглядах все еще было сомнение.
Судя по шуму голосов, толпа демонстрантов приблизилась к воротам штаба гарнизона.
Среди тюремной охраны началась паника.
Ян Сюй, дергая Сюй Нина за рукав, воскликнул:
— Смотри-ка, эти глупцы сняли со стены доску с названием тюрьмы и тащат ее по двору!
Узники толпились у окон.
Действительно, по главному проезду тюрьмы бегали из конца в конец офицеры и солдаты. Один солдат подхватил большую доску с названием тюрьмы и поспешно унес ее.
— Бегают, как бездомные собаки… — начал было Лу Цзя-чуань, но не договорил, так как снаружи послышались крики, заставившие их на мгновение замереть:
— На штурм, вперед!
— На штурм, на штурм!
— Освободим наших братьев из Пекинского университета!
