Мы были бабочками... | страница 2
— В переносном смысле, — добавил он, скривив губы, и продолжил. — В те времена все доставали дурь у друзей, так что я никогда не встречал знаменитого дилера. Это были почти легендарные фигуры, особенно те, кто продавал кислоту, всего на ступеньку ниже тех, кто ее делал, то есть всего на две ступеньки ниже Бога.
В конце концов, мы забрались в мой старый грузовичок и отправились в район покосившихся домов по соседству, позади скотных дворов.
Дом оказался просто лачугой, одной из полудюжины хибарок, теснившихся в конце темного переулка. Может быть, давным-давно это были коттеджи для туристов. Но внутри все выглядело очень мило — фальшивые гобелены на стенах и множество деревянных безделушек.
Человек-Батарея был не слишком рад Роберту, тем более что тот оказался так глуп, что привел к нему домой двух чужаков. Человек-Батарея отвечал нам односложно: «да, ага, так». Он оказался невысоким жилистым парнем с полуприкрытыми глазами и остроконечной черной бородой. Роберт был явно испуган, и я от этого тоже начал нервничать.
С другой стороны, подружку Человека-Батареи я нашел ужасно симпатичной. Это была высокая, сильная блондинка с великолепными большими грудями, которые виднелись сквозь блузку, особенно когда она проходила между мною и свечкой — а свечи горели повсюду. Я вроде как разрывался между страхом перед Человеком-Батареей и желанием смотреть на сиськи его подруги.
Оуэн задохнулся, прервался. Я безуспешно пытался представить его похотливым молодым человеком.
Он продолжил густым, хриплым голосом.
— Наверное, я был так очарован еще и потому, что Мэнди была малость плоскогрудой. У нее была роскошная задница, круглая, зрелая и гладкая как персик, но эти сиськи, больше похожие на прыщики…
Старик замолчал, и я подумал, что он, наверное, уснул, но через минуту он заворочался, как будто увидел сон.
— Так или иначе, мы пугались все больше, и тут подруга вызвалась приготовить для нас глинтвейн. Мы все кивнули, а я глядел на нее во все глаза. «Пойдемте на кухню», сказала она, и я вскочил и припустил за ней. У меня, наверное, язык свешивался. Мэнди была рядом со мной, она обеими руками держалась за мою руку.
Я беспокойно заворочался, и Оуэн взглянул на меня, запавшие глаза слабо блеснули.
— Ладно, Джон, я уже подхожу к главному. На этом белом эмалированном столе лежало с полбушеля пстрых кислотных пилюлек, тысячи таблеток, высыпающихся из большого пластикового пакета. Для нас это было, как мешок с золотом, и они, может быть, и ценились на вес золота.
