Наконец, определили день, когда будем получать технику. Выдвинулись на завод и трое суток принимали машины. Все скурпулезно, по описи.
Потом танки с завода выгнали и совершили марш на полигончик за 25 километров, и на фоне тактического учения должны были отстреляться. Вот тут мы впервые хоть немножко почувствовали, что такое бой. Заслужили оценку «хорошо».
Потом заехали на склады, получили полный боекомплект вооружения, заправились горючим и совершили марш на погрузочную площадку в Горький. Станция Сталинская, что в трех километрах от пассажирского вокзала. Но там платформа торцовая, и загонять танки нам не доверили. Только заводские испытатели могли это быстро проделать. Одно дело сбоку, а с торца – это значит надо гнать машину через все 20 вагонов эшелона. Заезжают и на второй скорости мчатся, только на стыках платформ немного притормаживают. Настоящие асы, ничего не скажешь. А дальше мы должны были закрепить танки, это тоже целая наука. И все это быстро, потому что подгоняют – время!
Да, а по дороге на погрузку у Черепенина сломался танк. Причем до станции оставалось всего полкилометра. Когда подошли, его машины нет. Но он послал вдогонку своего члена экипажа сообщить, что у него что-то с двигателем, и нам вместо него сразу подключили совершенно неизвестный экипаж из резерва. И встретились мы с Алешей только в 48-м году. Одновременно приехали в отпуск на родину. Оказывается, он сразу после войны поступил на инженерный факультет Академии химзащиты. И как он мне рассказывал, у них, как приехали на фронт в первый заход, танки забрали и всю маршевую роту отправили обратно. В общем, стал воевать только с весны 44-го. Заслужил орден[3].
А затем мы встретились только в августе 86-го. Причем совершенно случайно Я приехал домой сестру хоронить. На автостанции в Вязниках стою, ожидаю такси. Что-то долго ждали его, смотрю, группа мужичков стоит. Их пять человек, тоже на Мстеру. И слышу среди них знакомый голос давнишний. Прислушался, так вроде Черепенин в этой компании стоит. Но сомнения, конечно, есть. Тут я вспомнил, что у него на ухе была такая природная сережечка. Зашел с одной стороны, нет. С другой посмотрел – есть. Ну, ясно…
Сразу ему говорю:
– Ну, Леша, здравствуй!
Он разворачивается:
– Здорово! А ты кто такой?
– Ты чего, уже и земляков своих не узнаешь? И про 1-е Горьковское танковое забыл?!
Вот тут он, как про училище услышал:
– Коля, неужели это ты?
– Да.
Он так помахал головой, посмотрел на меня:
