Ноги ее сами понесли на кухню. Хотелось пить. Открыв холодильник, сока, компота или каких-нибудь других прохладительных напитков она не обнаружила. Зато вооружилась большой бутылкой пива чисто из вредности. "Отоспись", - бурчала она про себя, потягивая алкоголь из горлышка, - "пообщаемся... Ага. Сейчас. Пора бы уже тебе научиться учитывать чужое мнение. Вот сейчас допью, отрублюсь наглухо и общайся на здоровье. Мне уже по-барабану будет. Не будешь же ты над трупом изгаляться. Так что, хоть тресни от злости".
Девушка нетвердой походкой направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, когда из гостиной до нее донеслись мужские голоса.
- И че? - это был голос Тохи, - ты эту телку так и не завалил на лопатки? Стареешь, дружище. Запал уже не тот...
- Аппетитная курва, - это вещал Степа, - уж я бы ей... И чтоб визжала... а потом на всю жизнь забыла, как хавальник свой не по делу разевать...
От этих грубых жестоких фраз по спине девушки побежал холодный пот. Ее передернуло, колени подогнулись. Она прислонилась к стене коридора и замерла в неподвижности. Как она могла хоть на минуту забыть, что находиться в осином гнезде? Ходит по лезвию бритвы? Балансирует на краю пропасти?
- Забываешься, Баллон, - спокойно, но строго обрезал эти разглагольствования, явно, подогретые спиртным, Дарн. - Моя баба, я сам решать буду, что с ней делать. А как я на место указывать умею, ты знаешь, ведь так?
- Да, ладно, - ничуть не пугаясь такого холодного душа, ответствовал Тоха, - мы же так, ради хохмы. Но Степа прав. Чего ты с ней миндальничаешь? С бабами только так и надо. Особо с такими стервозными. Чтоб знали, кто сверху...
- Так, мужики, - вспылил Дарн, - на посашек и исчезли отсюда. Периметр в течение недели будете проверять по очереди. Марк задумал что-то. Сменность сами обговорите. За любой прокол вам авансом и базар зачтется. Усекли? Расслабились, б....
Будто в трансе медленно Ита побрела по полутемному коридору. Единственная мысль горела в ее утомленном мозгу: "Нужно убежать. Спрятаться. Скрыться". Опершись спиной о какую-то дверь, она провалилась внутрь комнаты. Больно плюхнувшись на попу, Ита выругалась. Глаза слипались. Силы ее покинули. Окинув взором темное помещение, которое освещалось лишь светом уличного фонаря сквозь не зашторенное окно, она задержалась взглядом на большом угловом гардеробе, расположенном недалеко от двери.
Потерев ушибленный зад, приняв упор на четыре точки, другой способ передвижения ей был уже недоступен, она поползла к шкафу. Достигнув вожделенной гавани, она шмыгнулa внутрь, захлопнув за собой створку. Притулившись в уголке и расслабившись, Рита прикрыла глаза. Все равно, было темно так, словно, она ослепла.
