— Он был с Ямайки, — продолжал Люсинда. — Во время «горячей» войны стал гражданином Соединенных Штатов. Он был хорошим. Надевал серебряную звезду за мужество, когда у него было такое желание. И он был просто создан для этого задания, потому что бывал в Джорджтауне ребенком и у него там были друзья. Бертрам должен был вести шумные красные речи, чтобы его приняли в местную организацию. Для него это оказалось несложно. Вскоре он уже сообщал домой множество имен, адресов, идей. Но местная организация со временем раскрыла его. Может быть, мы оставили его слишком надолго. Какой-то любитель попытался расправиться с ним. Думаю, он по сей день лежит в больнице. Как я говорил, Бертрам был весьма неплох. К сожалению, он знал об этом. И даже не позаботился, чтобы сообщить о покушении на его жизнь; он думал, что сможет справиться со всем, что бы ни произошло. Он не знал, что организация попросила о помощи. По всей видимости, им прислали самого лучшего специалиста. И Бертрам выпал из окна и сломал себе шею. Я вам еще не надоел?
Уайлд лежал неподвижно. Кулаки его туго сжались.
— Местной полиции хотелось, чтобы это было несчастным случаем. Ничего себе, несчастный случай. Возможно, вы знаете, что Джорджтаун построен на прославленной равнине из грязи и самое высокое здание там имеет два этажа. Бертрам упал с высоты не более чем двадцать пять футов. Полиция упорно настаивала, что никто не стал бы выкидывать человека из окна первого этажа и рассчитывать на то, что он после этого умрет. Но вскрытие их встревожило. Шея Бертрама была действительно сломана, но, кроме этого, у него была еще сломана левая лодыжка. Так что, возможно, он подпрыгнул.
Люсинда наклонился и, вытащив изо рта Уайлда окурок, заменил его новой сигаретой.
— Короче говоря, это была не местная работа. Там они обычно увлекаются ножами, ружьями и бомбами. Персонажи, способные ломать шеи одним ударом, должны были этому где-то обучиться, а в тамошних местах такого сорта школ не имеется. Так что мы проверили списки прилетов и отлетов и наткнулись на некоего Стивенса, который вылетел из местного аэропорта на следующее утро после «несчастного» случая и которого несколько раз видели в обществе Бертрама в течение пары недель до убийства. Это казалось слишком простым решением. Мы проследили Стивенса до лондонского аэропорта. Но он там не остался. У него был билет на один из этих маленьких островов в проливе. Гернси. Как я говорил вам, именно тогда я и услышал о нем впервые. Вы знаете, что это как бы часть Соединенного Королевства и как бы нет. Чисто британская затея. Ну, мы по-прежнему продолжали считать, что дело открыто и закрыто. Это очень маленький остров. Любой убийца, пытающийся укрыться там, покупает себе билет в одну сторону — до газовой камеры, как нам казалось. Но мы ошибались. Стивенс прошел британский иммиграционный контроль в Хитроу всего за сорок восемь часов до нас. «Бритиш юропиан эруэйз» были вполне уверены, что он сел на рейс до Гернси тем же утром. Но потом — ничего. И вот тогда мы обнаружили, что при поездках на острова пролива практически не существует никакого контроля. Они все британские с точки зрения иммиграционной службы. Сойдя с самолета в аэропорту Гернси, Стивенс мог вернуться в Соединенное Королевство любым способом и в любое удобное для него время.
