— А? — Уайлд встрепенулся.
— Да не переживай? Если они увлеклись выпивкой, ты их опередишь. Почему бы нам не забыть обо всем на пару часиков? Я могу визжать так же громко и в два часа ночи.
Уайлд принял решение. Какие бы меры предосторожности ни предусмотрел Люсинда, они наверняка пойдут в ход вне дома и не сейчас, когда свет еще не погасили, а оперативники не спят. Кроме того, если задержаться, для отхода останется только лондонский аэропорт.
— Нет, нельзя медлить. Уйду сейчас. Пока все складывается удачно.
— Ты спятил. Парсонс бродит по всему дому, на кухне Берт.
Уайлд вздрогнул:
— Рискну. Это надо делать сейчас, киска.
— Да ты боишься до смерти, — с недоверием протянула Рода. — А я думала, ты такой крутой.
— Прости, киска. Это от мысли о распроклятом псе.
— Я подумала, что мы могли бы… но у тебя все равно ничего не получится в таком состоянии. — Она села на кровать, плечи ее были напряжены, руки сложены на коленях.
— Но ты все равно мне поможешь? Дай хоть пять минут, чтобы я мог спуститься, и начинай кричать. Это заставит их прибежать наверх.
— Не знаю, зачем мне это надо.
— Не подводи меня, киска. Где они веселятся?
— В зимней гостиной. У подножия маленькой лестницы. Где собака привязана.
Уайлд мысленно чертыхнулся. И подмигнул Роде:
— В таком случае все хорошо. Я воспользуюсь другой лестницей и выйду через главный вход. Ты мне поможешь?
— Ну… ладно, хорошо.
— Умница. Я упомяну тебя в своем завещании. — Он поцеловал ее в лоб.
— Счастливо, — слабо проговорила она.
Уайлд кивнул и закрыл за собой дверь. Он напомнил себе, что надо предельно сосредоточиться, иначе ступор не позволит эффективно балансировать на краю пропасти.
Он двинулся по коридору. Пол скрипел. Сэру Реджинальду следовало бы заняться чердаком. Или он просто дожидается, когда здание рухнет само по себе. Уайлд спустился по лестнице на один этаж. Двери спален ждали за его спиной, как череда стражей; слева маленькая лестница вела на нижний этаж и к двери в зимнюю гостиную. Дверь рядом с гостиной вела в маслобойню. Она была его первой целью, как только Рода закричит. Если американцы действительно ждут неприятностей, беспокойство заставит их помчаться наверх бегом, надеялся он. Со Сталицем останется кто-нибудь один. Впервые за свою карьеру Уайлд полагался на удачу. Иного судьба ему не предлагала.
Он повернул к лестнице. Пол позади него заскрипел.
— Застынь, приятель. И потянись. Медленно.
Уайлд повиновался. Человек на постоянном дежурстве на верхнем этаже. Но самообвинение вряд ли ему поможет. Он почувствовал запах «Принца Гурелли». Человек стоял вплотную к нему. Рука провела по пиджаку сбоку, под левой рукой. Уайлд подумал, что проблема профессионалов заключалась в том, что они, обученные механически выполнять определенные вещи определенным образом и делавшие это лучше, чем кто бы то ни было, были полностью предсказуемыми.
