Божественная комедия | страница 29



.


>73 А тот гордец, чья речь меня призвала

       Стать около, недвижен был и тих

       И облик свой не изменил нимало.


>76 "То, — продолжал он снова, — что для них

        Искусство это трудным остаётся,

        Больнее мне, чем ложе мук моих.


>79 Но раньше, чем в полсотый раз зажжётся

       Лик госпожи, чью волю здесь творят[102],

       Ты сам поймёшь, легко ль оно даётся.


>82 Но в милый мир да обретёшь возврат! —

       Поведай мне: зачем без снисхожденья

       Законы ваши всех моих клеймят?"


>85 И я на это: "В память истребленья,

       Окрасившего Арбию[103] в багрец,

       У нас во храме так творят моленья".


>88 Вздохнув в сердцах, он молвил наконец:

      "Там был не только я, и в бой едва ли

       Шёл беспричинно хоть один боец.


>91 Зато я был один[104], когда решали

       Флоренцию стереть с лица земли;

       Я спас её, при поднятом забрале".


>94 "О, если б ваши внуки мир нашли! —

        Ответил я. — Но разрешите путы,

        Которые мой ум обволокли.


>97 Как я сужу, пред вами разомкнуты

       Сокрытые в грядущем времена,

       А в настоящем взор ваш полон смуты"[105].


>100 "Нам только даль отчётливо видна, —

        Он отвечал, — как дальнозорким людям;

        Лишь эта ясность нам Вождём дана.


>103 Что близится, что есть, мы этим трýдим

        Наш ум напрасно; по чужим вестям

        О вашем смертном бытии мы сýдим.


>106 Поэтому, — как ты поймёшь и сам, —

        Едва замкнётся дверь времён грядущих[106],

        Умрёт всё знанье, свойственное нам".


>109 И я, в скорбях, меня укором жгущих:

         "Поведайте упавшему тому,

         Что сын его ещё среди живущих;


>112 Я лишь затем не отвечал ему,

        Что размышлял, сомнением объятый,

        Над тем, что ныне явственно уму".


>115 Уже меня окликнул мой вожатый;

        Я молвил духу, что я речь прерву,

        Но знать хочу, кто с ним в земле проклятой.


>118 И он: "Здесь больше тысячи во рву;

        И Федерик Второй[107] лёг в яму эту,

        И кардинал[108]; лишь этих назову".


>121 Тут он исчез; и к древнему поэту

        Я двинул шаг, в тревоге от угроз[109],

        Ища разгадку тёмному ответу.


>124 Мы вдаль пошли; учитель произнёс:

        «Чем ты смущён? Я это сердцем чую».

        И я ему ответил на вопрос.


>127 "Храни, как слышал, правду роковую

        Твоей судьбы", — мне повелел поэт.

        Потом он поднял перст: "Но знай другую:


>130 Когда ты вступишь в благодатный свет

        Прекрасных глаз, всё видящих правдиво,

        Постигнешь путь твоих грядущих лет"