Илис крайне удивилась бы, узнай она, что ее наставник ждет возвращения в столицу почти с таким же нетерпением, как она. За зиму Барден страшно устал, и не хотел ничего, кроме как побыть немного в мире и покое рядом со своей супругой. Он, впрочем, знал, что о мире и покое ему приходится только мечтать. Наверняка в Эдесе накопилось множество дел, которые требуют его личного вмешательства, и которые можно решить только на месте.
И в Северной накануне отъезда его не хотели оставить в покое.
В коридоре его нагнал Альберт, вид у которого был необыкновенно мрачный.
— Эмиль! — сказал он вполголоса, пристраиваясь справа от Бардена, который и не подумал замедлить шаг. — Я хочу серьезно поговорить с тобой.
— О чем?
— О девчонке, которую ты называешь своей ученицей.
Барден взглянул на него исподлобья и спросил тяжело и глухо:
— Ты тоже будешь пересказывать мне слухи о ней, которые бродят по форту? Если да, то можешь не утруждаться. Я все их и без того знаю.
— Слухи тут ни при чем. Я хотел сказать тебе, что мне не нравится, как она рыщет повсюду и везде сует свой нос, — ответил Альберт. — Добром это не кончится. Ты еще будешь проклинать день, когда решил привезти ее сюда.
— Что-то подобное я уже слышал, Альберт. Лет двадцать назад. Кто-то, некий юный адъютант предостерегал меня насчет некой молодой женщины и сулил мне великие беды в будущем. Не припоминаешь, кто это был? — прищурился Барден.
— Эмиль, я говорю серьезно! Почему ты так доверяешь этой девчонке? Чем она заслужила такое отношение? Откуда тебе знать, что она не предаст тебя при первом удобном случае?
— А ты? Почему у тебя такое недоверие к Илис?
— Она постоянно крутится возле тебя, — мрачно сказал Альберт. — Откуда мне знать, что у нее нет никаких задних мыслей?
— Если у тебя нет ничего, кроме этих пустых подозрений, нам лучше прекратить разговор.
— Право, Эмиль — стоит возле тебя появиться молодой красивой женщине — и ты слепнешь…
— Ты забываешься, Альберт, — тихо сказал Барден, сверкнув глазами.
— Пусть так. Но ты еще вспомнишь мои слова, когда будешь разгребать кашу, заваренную Илис.
Барден резко остановился и вперил яростный взгляд желтых глаз в собеседника.
— С каких пор ты сделался предсказателем? — голос его звучал очень тихо и очень страшно. — Мне надоела вся эта болтовня. В следующий раз я прикажу вырвать язык всякому, кто заговорит со мной об Илис в подобном ключе. И тебя это тоже касается. Ты понял меня, Альберт?
