— Не можете ли вы к нам вернуться? — спросил Уивер, когда разговоры в баре оборвались.
Я не сел, да они, кажется, этого и не ждали.
— Что вы будете делать, Артур, если мы не подпишем с вами контракт? — спросил Уэйд. Его собака проснулась, как будто они с ней советовались, и теперь смотрела на меня красными глазами.
— Не знаю. То же, что сейчас. Я не думал об этом.
— Другими словами, вы надеялись подписать контракт с городским клубом?
Я кивнул, хотя не знал, правильно ли я делаю, что стою на своем.
— Вы будете очень огорчены, если мы не примем вашего предложения?
— Значит, отказываетесь?
— Можете вы согласиться с оплатой по частям? В конце концов это просто формальность.
Я чуть было не сказал «да», но покачал головой, и, прежде чем успел произнести «нет», Уэйд грустно развел руками.
— Ну что ж, Артур, боюсь, у нас не остается другого выхода.
Уивер все еще чуть улыбался, как будто удивлялся самому себе, если только он был на это способен.
— Вы не подписываете со мной контракт? — переспросил я.
Уэйд тяжело вздохнул:
— То-то и оно, что подписываем. — Он протянул через стол руку с привязанным к запястью поводком и нагло улыбнулся. — Поздравляю, Артур.
Другие тоже меня поздравили. Уивер ласково пожал мне руку и заглянул в самые зрачки, как младенец, любующийся новой игрушкой.
— Кто вас надоумил это сделать? — спросил Уэйд.
— Что сделать?
— Попросить так много и не вступать в объяснения.
— Морис.
— Брейтуэйт? Так я и думал. — Уэйд хлопнул себя по ляжке. — Мне все время казалось, что я чувствую его упрямство за всем, что вы говорили, или, вернее, не говорили.
Значит, это на самом деле был спектакль.
— Если вы будете действовать на поле так же напористо, как в, этой комнате, — продолжал он, — в будущем году будете играть в сборной страны. Я говорю серьезно.
Райли молчал, слегка лиловея и озабоченно глядя на Уивера, потом он сказал:
— Прочтите и подпишите документы, Артур, и покончим с этим.
Разделавшись с бумагами, мы вышли в бар. Уэйд постукивал палкой рядом со мной, таща на поводке собаку. Я не мог понять, когда же они собираются отдать мне деньги. Может, они хотели, чтобы я их попросил. Я таких штучек терпеть не могу.
— Всем за счет клуба, — приказал Уэйд лопоухому бармену; бармен налил, и Уэйд провозгласил тост: — За ваше будущее, Артур, за ваши успехи!
Все выпили: Дикки и Филипс выпили, несколько посетителей выпили, я выпил, Уэйд опустил стакан.
— Вот этот проклятый клочок бумаги, из-за которого мы спорили. Теперь я могу признаться, что Райли подписал его, когда вы вышли из комнаты. Настолько мы в вас поверили. — Уэйд стиснул мою правую руку, и мы одновременно сжали в пальцах листок бумаги. — Погодите, — прошептал он с настойчивостью, которая прежде у него не получалась. — Подержите его так, пока он щелкнет. — Зубы Уэйда едва не вылетели из десен; пока фотограф Филипса не сделал снимок, они так и оставались на виду, потом они исчезли и сам он испарился.
