Мысль о том, что классические тексты можно приспособить к сиюминутным нуждам не нова. На Западе есть термин «мэшап» (Mashup) — жанр, использующий знаменитые произведения прошлого в новой «аранжировке». Вспомним «Гордость и предубеждение и зомби» Сета Грэма-Смита, у которого роман Джейн Остин стал основой зомби-хоррора. Вспомним эксперименты издателя Игоря Захарова, выпускавшего переделки «Идиота», «Отцов и детей» и той же «Анны Карениной». У Захарова, впрочем, то была попытка проверить живучесть классики новыми реалиями. У Никонова — иное: не «мэшап», не «апгрейд», а сознательная порча, «издевательство и провокация» (цитируем фразу с обложки).
Сам «инопланетно-научпоповский» подход к взаимоотношениям людей взят из американского фильма «Брачные игры земных обитателей» и нарочито изгажен: то ли ради удовольствия от самого процесса, то ли из предосторожности (так краденое авто перекрашивают в канареечный цвет, чтобы не опознали). В книге Никонова нет Левина, зато есть Ленин, Раскольников и булгаковский Борменталь. Рахметов оказывается агентом охранки, а Тургенев — хозяином публичного дома. В финале Анна убивает Каренина, Раскольников — Анну, Рахметов — Раскольникова…
Сразу вспоминается фантастическое эссе Станислава Лема «Сделай книгу сам» (1971), где речь шла о таком издательском конструкторе: «Берешь в руки «Войну и мир» или «Преступление и наказание» — и делай с ними, что в голову взбредет: Наташа может пуститься во все тяжкие и до и после замужества, Анна Каренина — увлечься лакеем, а не Вронским, Свидригайлов — беспрепятственно жениться на сестре Раскольникова». В лемовском эссе объяснено, почему вивисекторские опыты не принесли издателю крупных денег (и почему, кстати, Никонову не удастся раздуть большого скандала на костях Толстого): «Безразличие к ценностям культуры зашло в нашем мире гораздо дальше, чем кажется авторам конструктора. Верно, в него никто не стал играть, но не потому, что публика отказалась осквернять идеалы, а просто потому, что большинство читателей не видит разницы между Толстым и убогим графоманом. Тот и другой оставляют его одинаково равнодушным».
В нынешней России никоновские кощунства тоже пропадут втуне, и это хорошо, но причина, по которой это случится, безрадостна.
Виктор Пелевин. S.N.U.F.F. М.: Эксмо
Итак, после столетий потрясений и катаклизмов мир поделен на две неравные части: на земле, в грязи и невежестве, копошится многочисленное и малограмотное население Уркаинского Уркаганата, а над ними парит шар Бизантиума — нечто вроде свифтовской Лапуты, но технологически более продвинутой. Обитатели «нижнего мира» (урки, они же орки) звероваты, пьют, выражаются сплошь матом, смотрят по ящику древние фильмы, ненавидят небожителей и мечтают влиться в их ряды. «Верхние» купаются в достижениях робототехники и интеллектроники, практикуют всевозможные виды сексуальных перверсий и относятся к тем, кто внизу, как к стаду.
