Иван нашел кусок старой мешковины, отряхнул ее от пыли и аккуратно завернул в нее подарок колдуна. А затем спрятал сверток с книгой за поленницу. Тут – надежно.
* * *
Вера сидела на неудобном стуле и слушала длинный монолог скучного человека в синем костюме.
Сегодня утром Веру вызвали в городскую нотариальную контору, и Вера всю дорогу гадала, зачем же она понадобилась нотариусу. Девушка-секретарь в тесной приемной тоже ничего не обьяснила, только с вежливой улыбкой попросила подождать. Ждать пришлось полчаса, пока наконец Веру не пригласили в маленький кабинет со спертым воздухом и немытыми окнами.
Человек в костюме пожал ей руку плотной горячей ладонью, а затем пригласил присесть. И завел эту длинную речь, из которой Вера поняла то, что Валентина Кузьминична оставила ей кое-что в наследство и просила отдать ей это после своей кончины. «Почему он не откроет окна?» – думала Вера, глядя, как нотариус то и дело извлекает из кармана смятый клетчатый платок и вытирает им капли пота на лбу и лысине. Почему-то этот вопрос ее занимал куда больше того, ради которого ее сюда вызвали. Возможно, ее любопытство просто уснуло от духоты.
Наконец нотариус закончил речь, попросил Веру расписаться в каких-то документах, которые девушка просмотрела лишь мельком, мечтая поскорей покинуть этот кабинет, а затем, открыв сейф, передал ей небольшой, но пухлый конверт с печатями. «Вот так сразу?» – удивилась про себя Вера, думавшая, что за оставленным ей наследством придется еще куда-то ехать, опять ждать, подписывать какие-то бумаги. Она прижала пакет, оказавшийся, несмотря на объем, легким, поблагодарила и наконец-то распрощалась.
В машине она, памятуя о недавних «приключениях» и подчиняясь инстинкту самосохранения, но не в силах сдержать проснувшееся любопытство, заблокировала двери и окна и надорвала пакет. Первым делом она извлекла из него небольшой амулет на цепочке. А затем еще один конверт, на этот раз обычный почтовый, с маркой, но без надписанных адресов отправителя и получателей.
«Верочка, пусть вас не удивляет моя маленькая прихоть. Так вышло, что вы для меня вдруг стали родной, как дочь…» – прочитала она и остановилась от нахлынувших чувств. Образ Кузьминичны встал перед глазами так четко, словно старушка сидела с ней рядом и тихим ласковым голосом зачитывала содержание письма.
«…Так вышло, что вы для меня вдруг стали родной, как дочь. Мне бы хотелось дать вам многое в знак благодарности за ту заботу и любовь, которой вы окружили меня, за те минуты радости, которые подарили мне наши небольшие разговоры, но, к сожалению, мой подарок слишком скромен. Но это все, что осталось у меня ценного. Эта вещь долгие годы была со мной. Досталась она мне от матери, а той – от ее матери. Семейная легенда говорит, что получила эту ладанку моя прабабка-знахарка Лукерья. И хоть этот оберег должен был охранять другой род, так получилось, что оказался он в нашей семьей. Когда я впервые увидела вас, моя Верочка, мне подумалось, что эту ладанку я непременно должна отдать вам. Почему – не знаю, но будто она сама «выбрала» вас. Даже родному сыну я решила ее не оставлять. Да он и забыл об этой ладанке, так как я ее не носила, а хранила среди своих личных вещей.
