А мама… мама осталась. Она не хотела бросать любимого ребенка, а потому покаялась и через три года ей вернули сперва ограниченное, а затем и полное гражданство, благо к тому времени диктатор Кирилл Кашин ушел в отставку и к врагам советской власти начали проявлять милосердие. Или, если быть более точным, на них просто перестали обращать внимание: кричите себе на здоровье, принципы социалистической демократии такую вольность дозволяют.
Став вновь полноправным членом общества, мама при большом желании могла забрать сына из интерната, но мудрая женщина понимала, что после окончания спецшколы перед ее ребенком будут открыты любые двери на территории Конфедерации и зон советского права в других государствах, потому она ограничилась тем, что ей дозволялось проводить три дня в месяц со своим любимым чадом.
Да, мама, безусловно, тогда поступила правильно, оставив сына на попечение Всемирной Ассоциации Советских Профсоюзов, тем не менее в подростковом возрасте Лешу этот факт очень сильно обижал. Каждый месяц его вырывали из практически спартанской обстановки, кормили мороженным и прочими вкусностями, водили на сенсофильмы, развлекали в парках, катали на аттракционах, возили на горнолыжный курорт или пикник, укладывали спать на мягкой перине под приятную классическую музыку, желали спокойной ночи, целуя в лоб, чтобы потом, утром, три дня спустя, радостного и расслабленного, вновь бросить в стальные объятия специнтерната, где разрешалось только одно: учиться, учиться и еще раз учиться, согласно заветам величайшего вождя двадцатого века.
Да, мама, безусловно, оказалась права. Но вот только что делать, когда самый любимый человек со дня на день может покинуть этот мир, а у тебя наступил режим «внешней тишины»? Леша знал ответ. Нужно работать. Выполнять свой долг. Какая бы черная тоска ни лежала на сердце. Однако иногда ему казалось, что бремя тайного стража для него непосильно…
Планкин, наконец, выцепил взглядом среди прибывших пассажиров Роберта Гордеева. Коротко стриженный сероглазый тридцатипятилетний шатен с накачанной шеей был, как всегда, налегке, без багажа. Одетый в темно — синюю майку и шорты до колен он совсем не походил на стража, или какого‑нибудь другого представителя тайной власти. Однако больше всего Леша поражался тому, что звеньевой почти никогда не брал с собой оружия.
Хотя, действительно, на кой в рейсе Ростов — на — Дону — Москва пистолет? Стюардесс пугать? Его всегда можно получить на месте. Незачем к себе привлекать лишнее внимание.
