— Да ты что? — насторожился Джохар. — А у кого ж я товар покупать буду?
— Брат говорит, — будто не услышав вопрос Махмудова, продолжил разглагольствовать Рустам, — скоро везде имамат будет, хорошо жить будет там, когда кяфиров совсем не станет. А здесь… надоело мне все. На покой хочу.
Первая мысль стража была такова: «Свинья! Когда там кяфиров совсем не станет, вы опять жопу камнями подтирать начнете!» Но затем весь негатив по отношению к главарю вытеснило смутное ощущение опасности: если сегодняшняя сделка последняя, то Рустам со своими головорезами может попытаться убить своих клиентов, чтобы присвоить и товар и деньги. В честность предводителя наркомоджахедов Джохару не особо верилось.
— Моим людям выйти? — спросил Махмудов.
— Э, не — э! — отмахнулся главарь. — Там покажешь своих братух. Езжай за мной.
Возвращаясь к «Вольво», Джохар мучительно размышлял о том, что бойцы Рустама способны устроить засаду на их автомобиль где‑нибудь на пути в деревню.
Вдруг завелся мотор ТАЗа за спиной Махмудова, отчего тот чуть не вздрогнул.
«Понтуются, суки! Перешли бы давно на электродвигатели, так нет, бензин — жидкость для настоящих джигитов».
Однако открывая дверь автомобиля, страж понял: пока бандиты не удостоверятся, что у клиентов имеется наличность, никто на них нападать не станет.
— О чем ты с этим ишаком болтал? — спросил Марик, опираясь локтями на руль.
— У меня дурное предчувствие, — сказал Джохар, не обратив внимания на реплику Верзера и глядя через плечо на Роберта, — Рустам сказал, что они срываются с места, наше с ними дело — это их последняя сделка.
— Ну, предчувствие — еще не факт их дурных замыслов, — ответил Роберт, — может, они ничего такого и не замышляют, иначе Рустам не сообщил бы тебе о своем намерении.
— Да и как они могут поднять руку на своего братуху по обрезанной елде? Это же харам! — вставил колкость Марик.
— Закройся, мудило жидовское, и езжай за ними, — напряженно проговорил Махмудов, — и вообще, они мне не братья.
Джохар и Марик, обмениваясь любезностями, никогда не обижались друг на друга, однако неспособность Верзера быть серьезным даже в самые опасные для жизни моменты порой выводила Махмудова из себя.
«Вольво» тронулся вслед за джипом.
— У меня арийские корни, — улыбаясь уголками рта и переключая коробку передач на вторую скорость, проговорил Марик, — и елда необрезанная. Хочешь, докажу?
— Заткнись! — рявкнул на Верзера Роберт.
Это помогло пресечь дальнейшую перепалку.
