Насырхан-Тюря несколько мгновений с удовлетворенным видом слушал мольбы дехкан. Затем, вытянув вперед руку с зажатой в кулаке нагайкой, громко заговорил:
— Я тогда поверю, что вы опомнились и встали на правильный путь, когда вы торжественно пообещаете выполнить то, что я от вас потребую.
— Все выполним! — пронеслось по толпе.
— Приказываю завтра же послать от вашего кишлака в мое войско сорок джигитов на хороших конях, вооруженных саблями. Слышали?
— Слышали, — покорно ответили дехкане.
— Джигитов передадите мулле Мадраиму. Он приведет их ко мне.
Тимур, освободившись от обязанностей часового у юрты, подошел к двум отдельно стоящим около своих лошадей басмачам. У первого из них голова была забинтована так, что виднелся только один глаз, у второго, кроме повязки на голове, перевязана рука. Этот немолодой басмач, одетый в сильно поношенный халат, был бос.
— Кто из вас из Тюря-Кургана? — громко спросил Тимур басмачей.
— Я, — ответил немолодой.
— Когда думаешь приехать домой?
— Как велит аллах! Если будет все благополучно, завтра к вечерней молитве.
— Что ж ты так босой и приедешь домой после похода?
— Такова воля аллаха.
— Слушай. У меня к тебе просьба. Если исполнишь — получишь сапоги.
— Говори.
— Поезжай вначале в Наманган, там на въезде с Кассансайской дороги, первая калитка справа, живет брат муллы Таджибая, Ахмедбай. Скажи ему, что тебя прислал Сабир, сын Мухаммеда Палвана. Скажи ему, что исполнились все самые лучшие мои мечты, что я воин газавата, и благородный Насырхан-Тюря приблизил меня к своей особе. Скажи, что если он хочет повидаться со мною, то пусть через два дня приезжает в Ренжит, но пусть привезет богатые подарки благородному Насырхану-Тюре, его друзьям Мадумару и Истамбеку, а также новому другу Насырхана-Тюри — Эффенди. Не забудешь?
— Не забуду, — заверил Тимура басмач. — Ты Сабир, сын Мухаммеда Палвана, достиг всего, чего хотел. Пусть приезжают к тебе на свидание в Ренжит и везут подарки благородному Насырхану-Тюре и его друзьям Мадумару, Истамбеку и Эффенди.
— Эффенди, новому другу Насырхана-Тюри, — поправил басмача Тимур.
— Новому другу Насырхана-Тюри — Эффенди, — повторил басмач.
— А про сапоги?
— Не торопись. Ахмедбай угостит тебя пловом и будет расспрашивать обо мне. Можешь рассказать все, что знаешь, Ахмедбай — наш человек. Скажи ему, что я подарил тебе сапоги, которые стоят в дальней комнате в большой нише. Понял?
— Все понял. Исполню все, как ты велел, — уверил Тимура обрадованный басмач.
