— Что ж, мне очень жаль, дорогой Джек.
— Мисс Фишер, вы знаете об этом больше, чем кажется. Послушайте, я постарался вам удружить. Отдал неприличные снимки, чтобы снять вашего гомика с крючка, а мог бы передать их в Отдел нравов, да и стоило бы. Если вам известно, кто это сделал, вы могли хотя бы по-дружески мне сказать.
— Не сейчас, Джек. Я сегодня улетаю в Гипсленд.
— Улетаете? Полетите над Альпами? Это ведь очень опасно!
— Да, очень. Я могу разбиться. И если так случится, я больше никогда не буду вмешиваться в ваши дела.
— Не говорите так, — судя по голосу, полицейский был сконфужен. — Мисс Фишер, я вовсе не хочу вас потерять. Я просто прошу о помощи.
— Говорю вам, дорогой мой Джек, по-моему, я знаю, кто это сделал и как; когда вернусь, я вам все расскажу.
— Обещаете?
— Даю слово.
Джек Робинсон был высокого мнения о женской чести, в особенности, если дело касалось Фрины. Она еще ни разу не нарушала слова.
— Хорошо, мисс Фишер. Увидимся, когда вы вернетесь.
— Удачи вам в этом деле, Джек. Да, кстати, я хотела спросить: как там мисс Шор, партнерша убитого?
— Ее уже выписали из больницы, мисс. Она не видела ничего, что могло бы нам помочь. Такая суета — уму непостижимо! — хихикнул Джек Робинсон. — Ее мать, три сестры и прочая родня так и мельтешили, не позволяя мне поговорить с «бедняжкой Педрестиной», пока ей не станет лучше, а бедняжка Педрестина, откинувшись на подушку, обещала, что вернется домой и впредь будет хорошей девочкой. Она не была близка с погибшим, мисс Фишер. Лишь откликнулась на газетное объявление о поиске партнерши. Сказала, что он обещал ей десять фунтов и половину выигрыша в случае удачи.
— Эти десять фунтов с меня, — пообещала Фрина.
— Нет надобности, мисс, один друг Бернарда Стивенса уже заплатил; тот, кого не было на всех этих снимках, что не внесены в список улик, и которые вы ему не возвращали. Он дал двадцать фунтов и, судя по его виду, был очень рад. К тому же он оплатил ее больничный счет. Приятный молодой господин, даже не подумаешь, что он…
— …это он. Хорошо. Не люблю оставлять хвосты. Что ж, Джек, если мы не увидимся, с вами было приятно работать.
— Не говорите так, мисс Фишер. Вы вернетесь.
— Это одно из предчувствий Шерлока Холмса?
— Да, — твердо сказал детектив-инспектор Робинсон, затем добавил: — Счастливого полета!
И повесил трубку.
Госпожа Батлер вышла к машине, держа в руках плетеную корзину для пикников и термос.
— Черный кофе, как вы просили, мисс, сандвичи и все такое. Еще я положила ту большую коробку конфет и печенье.
