— И наверное, когда она вчера вечером приехала к вам, вы снова пытались выяснить у дочери подробности об этом ее мужчине?
— Я требовал, чтобы она позволила мне разобраться с ним, либо оставила его. Сказал ей, что этот человек может быть опасен. Что я должен познакомиться с ним лично, и это мое требование.
— Но ваша дочь не согласилась?
— Вспыхнула, словно порох. Мы снова наговорили друг другу ужасные вещи, и я приказал ей убираться. А она заплакала и сказала, что все вовсе не так, как я себе вообразил. И что она не может мне всего рассказать. Пока не может.
— И в каком часу вы расстались со своей дочерью?
— Было около десяти. Может, начало одиннадцатого. Она ушла от меня вся в слезах. — И совсем погасшим голосом старик пробормотал: — Никогда себе этого не прощу. Жуткое чувство. За ночь я еще не отошел от нашей с дочерью вчерашней ссоры, а сегодня днем мне уже сообщают, что она убита. Что мне думать? Только то, что я каким-то образом мог спровоцировать ее убийцу.
— Но каким именно?
— Возможно, он не хотел, чтобы я его видел. Возможно, заметил меня, когда я следил за дочерью. Возможно, подумал, что Снежана нарочно меня пригласила. О-о-о… Если бы я только мог это знать! Но нет, ничего!
— Да, я понимаю ваше горе. Но ведь должно же быть что-то, что могло спровоцировать такую агрессию. Согласитесь, вырисовывается очень странная ситуация, вот вы — молодой мужчина и вы любите свою подругу. Очень странно убивать любимую женщину лишь потому, что ее отец желает познакомиться с вами поближе.
— Согласен. Но у меня нет другого объяснения случившемуся. И только с этим белоглазым связаны периоды моей «слепоты». Когда моя дочь была с ним, я не мог ее контролировать. И прошлой ночью я тоже «потерял» ее. Я чувствовал, что она расстроена, но она была со мной, а потом внезапно исчезла. Я перестал ее ощущать, а такое бывало лишь в те моменты, когда рядом с ней находился белоглазый. Значит, и убил мою дочь тоже он.
Борис задумчиво смотрел на старика:
— Кроме вас, у Снежаны есть другие наследники? Мать? Муж? Дети?
— Нет, нет и нет. Мать ее умерла, когда Снежане не было еще и года. Замужем официально моя дочь так и не удосужилась побывать. А дети… Детей ей Бог тоже не дал.
— Значит, вы единственный ее близкий родственник и, получается, наследник?
— Деньги никогда не интересовали меня, — быстро напомнил ему старик.
— Допустим. Но они могли заинтересовать кого-то другого.
— Этот человек… Евгений… Он мог! Он неспроста так основательно закрылся от меня. Он явно что-то замышлял. Я это понял еще позавчера, едва только попытался проникнуть в его мысли и потерпел неудачу. А сегодня, узнав последние новости, я могу это подтвердить со всей точностью.
