— Вы еще хуже, чем мой отец. Он тоже говорил гадости, но не навязывал их никому именем закона.
После целого года споров они пришли к некоему компромиссному решению. У нее будет отдельная спальня, но она обязуется время от времени пускать мужа к себе. Однако всякий раз ему приходилось прибегать то к просьбам, то к угрозам.
Судья высадил жену в глубине бухты, у опушки сосновой рощи, перед роскошным портиком летней колонии для детей служащих почтового ведомства.
А сейчас он пытался развернуть машину, чтобы отправиться обратно в Порто-Манакоре. Только с третьей попытки ему удалось выбраться на песчаную дорогу. Еще несколько лет назад она была бы ему признательна за его шоферские неудачи, выгодно отличавшие его от всех ее знакомых мужчин, помешанных на лихой езде, словно их умение с шиком водить машину служило доказательством их постельных подвигов, какими они неустанно кичились. Но теперь, когда муж оказался никчемным и вялым человеком, его неумелость только раздражала.
Она стояла рядом с «тополино». А муж откинулся на спинку сиденья, готовясь снова дать задний ход.
— Ну а теперь правильно? — спросил он.
— Поезжайте… Стоп, стоп… Руль, руль поверните.
Машина наконец-то выбралась на песчаную дорогу. Судья поставил ее, повернутую носом к Порто-Манакоре, рядом с женой.
— Вы действительно не хотите, чтобы я за вами заехал?
— Я же вам говорю, меня подвезут.
— Ну, тогда до свидания, carissima.
И портик летней колонии, и мраморные колонны, и кованые чугунные решетки — все было возведено в эпоху Муссолини на средства министерства почт и телеграфа. После чего духовенство торжественно освятило эти архитектурные излишества, на том работы прекратились — больше ничего так и не построили. Сосновая роща начиналась сразу же за мраморной колоннадой. Дети жили на берегу моря, в армейских палатках. А в нескольких домиках барачного типа, стоявших между морем и портиком, размещалась администрация.
Донна Лукреция заглянула к директору:
— Я лишь на минуточку, дорогой друг, проездом. Мне необходимо уладить кое-какие вопросы с врачом.
В домике, где помещался медицинский пункт, она обнаружила только медицинскую сестру:
— Ну ясно, душенька, вечно за работой… Скажите, пожалуйста, доктору, что я заходила… Меня ждет старшая воспитательница.
А старшей воспитательнице:
— Не буду вас отрывать от дела, меня директор ждет.
Она прошла за домиками к песчаной дороге. Оглянулась. «Я-то никого не вижу, но уверена, что за мной следят по меньшей мере два десятка любопытных глаз, проклятый край!» Донна Лукреция старалась шагать с самым непринужденным видом. Медленно обогнула холм, за которым начиналась тропинка, ведущая к мысу. Заросли колючего кустарника скрывали ее от посторонних взглядов. Чувствуя биение собственного сердца, она быстро свернула на тропку. Ведь впервые в жизни шла она на любовное свидание.
