Будто нехотя дымят трубы заводов. Люди выглядят хмурыми, голодными и по улицам не идут, а плетутся, стремясь поскорее добраться до квартир. И только увеселительные заведения, словно стараясь замазать кровавые пятна войны и скрыть страдания, придавившие население, работают вовсю.
...Трудовой день в больнице для детей беженцев первой мировой войны окончен. Все сотрудники разошлись по домам, и в здании больницы остались только дежурные и живущие здесь же медицинские сестры и врачи - тоже беженцы из разных далеких мест. Среди них и я - молодая и неунывающая, хотя уже успевшая узнать, «почем фунт лиха».
Если представлялась малейшая возможность, мы старались скрасить свое трудное и безрадостное существование. Сходились по двое, по трое, тихими голосами затягивали песни, а то и отправлялись в какой-нибудь театр, где можно было отвлечься от мыслей о завтрашнем дне и посидеть час-другой в выдуманном, неправдоподобном мире театральной бутафории и наигранно-вымученного смеха.
В этот день почему-то особенно хотелось вырваться из стен больницы, и я уговорила свою подругу, фельдшерицу Симу, свободную от дежурства, пойти в театр. Но куда? После небольшого обсуждения остановились на театре миниатюр Сарматова. Там можно было услышать юмористические куплеты, правда, с легкой примесью скабрезности, увидеть смешные сценки, во всяком случае, как-то отдохнуть. К тому же билеты в этот театр стоили недорого, и мы отправились на Екатеринославскую улицу, прикупив по дороге немного яблок.
Когда вошли в зал, свет уже погас, и мы пробирались на свои места на ощупь, наступая на ноги недовольным зрителям. В темноте я не заметила, что стулья имеют откидные сиденья, и... плюхнулась прямо на пол. Яблоки рассыпались и покатились во все стороны.
Это маленькое происшествие вызвало у нас с подругой неудержимый хохот. Со всех сторон на нас шикали, требовали не мешать и не нарушать порядок, но унять смех оказалось не так-то просто. Подталкивая друг друга локтями, мы тряслись от сдерживаемого смеха, пока наконец не успокоились и стали смотреть, что же происходит на сцене.
В антракте, когда вспыхнул электрический свет, мы увидели сидевших рядом с нами солдата с погонами вольноопределяющегося и его товарища в студенческой тужурке с золотыми вензелями, обозначавшими принадлежность к какому-то учебному заведению.
Оба они охотно помогли нам собрать яблоки и тоже, за компанию, заразительно смеялись.
- Это мои земляки, - сказала Сима, разглядывая соседей,- кишиневцы. Знакомься, Аня!
