Высказался и сир Кристон Коль. Он напомнил Совету – если принцесса примет власть, после нее будет править Джекейрис Веларион:
– Да спасут Семеро сие государство, если мы посадим бастарда на Железный трон!
Он говорил о распутстве Рейниры и бесчестии ее супруга:
– Они превратят Красный замок в бордель. Ничья дочь не будет в безопасности, ничья жена. Даже мальчики... мы знаем, кем был Лейнор.
Нет записей о том, что во время сих споров лорд Ларис Стронг вымолвил хотя бы слово, однако в том нет ничего необычного. Хоть и бойкий на язык, когда надобно, мастер над шептунами берег свои слова, ровно скряга – монеты, предпочитая не говорить, но слушать.
– Если мы поступим так, сие неизбежно приведет к войне, – предупредил совет великий мейстер Орвиль. – Принцесса не станет покорно стоять в стороне, и у нее есть драконы.
– И друзья, – объявил лорд Бисбери. – Люди чести, которые не забудут обетов, принесенных ей и ее отцу. Я стар, но не настолько, дабы смиренно сидеть здесь, пока подобные вам замышляют украсть принадлежащую ей корону.
Сказав так, он встал, дабы выйти вон.
Но сир Кристон Коль толкнул его обратно в кресло и рассек ему горло кинжалом.
Таким образом, первая кровь, пролитая в Танце Драконов, принадлежала лорду Лиману Бисбери, мастеру над монетой и лорду-казначею[3] Семи Королевств.
Никаких иных возражений после его смерти не последовало. И остаток ночи прошел в обдумывании коронации нового короля (все согласились, что дело должно совершить быстро) и составлении списков возможных союзников и предполагаемых противников на тот случай, если принцесса Рейнира откажется признавать восшествие Эйгона на престол. То, что принцесса в ожидании родов безотлучно пребывала на Драконьем Камне, давало зеленым королевы Алисенты преимущество: чем долее Рейнира пребудет в неведении о смерти короля, тем позднее она начнет действовать.
– Может быть, шлюха помрет родами, – сказала королева Алисента.
Ни один ворон не вылетел той ночью. Ни один колокол не зазвонил. Слуг, знавших о кончине короля, отправили в темницы. На сира Кристона Коля возложили обязанность взять под стражу оставшихся при дворе «черных»: тех лордов и рыцарей, кто мог склониться на сторону принцессы Рейниры.
– Не чините им зла, если они не окажут сопротивления, – повелел сир Отто Хайтауэр. – Те, кто преклонит колена и присягнет на верность королю Эйгону, не пострадают от наших рук.
– А те, кто так не поступит? – спросил великий мейстер Орвиль.
