Никто не кричит, не окликает друг друга. Люди просто молча и отчаянно бегут.
Паника заразительна. Человек, держащий мою маму, отпускает ее и присоединяется к всеобщему бегству. Почти тотчас парни, удерживающие мою сестру, швыряют веревки и бросаются бежать.
Пейдж замерла, уставившись в небо как зачарованная.
— Беги, — отчаянно кричу я. Это выводит ее из оцепенения.
Моя сестра поворачивается и бежит в противоположную от лагеря Сопротивления сторону. Она несется вглубь рощи, веревки вьются за ней по грязи, как скользящие тенями змеи.
Мама бросает на меня взгляд. Кровь сочится из пореза возле глаза. Даже в неверном свете сумерек я вижу, как наливается синяк.
Коротко поколебавшись, мать кидается вдогонку за моей сестрой под деревья
Я стою, замерев, пока гудящий звук становится все громче. Должна ли я следовать за ними или бежать назад в безопасный лагерь?
Решение приходит ко мне, когда темное облако приближается настолько, что можно различить отдельные формы среди массы темноты.
Крылатые люди со скорпионьими хвостами.
Дюжина их затеняет небеса. Они снижаются.
Должно быть, вне обители была еще одна или несколько партий.
Я бегу.
Я улепетываю от них к школе, как все остальные. Я последняя, и представляю собой легкую мишень.
Скорпион устремляется вниз и приземляется прямо передо мной.
В отличие от тех тварей, что я видела в обители, этот полностью сформирован. Лохматый, с львиными клыками, но его руки и ноги почти человеческие, за исключением слишком развитой мускулатуры. Его тело, на первый взгляд, человеческое, но живот, грудь и пресс похожи на сочленения кузнечика.
Зубы так велики, что чудовище не может закрыть рот и с губ стекает слюна. Оно рычит на меня и вздымает свой толстый скорпионий хвост над головой.
Страх захлестывает меня с небывалой силой.
Я снова переживаю атаку скорпиона в обители. Моя шея становится сверхчувствительной, каждую секунду я ожидаю, что ядовитое жало вонзится в нее.
Еще один скорпион приземляется рядом со мной. Этот обнажает зубы-иголки, издавая шипение.
Я в ловушке.
Я срываю игрушечного медведя и обнажаю меч. Он чувствует себя в моих руках более уверенно. Это все, на что я могу рассчитывать.
Палят выстрелы, но в основном ночь наполнена громогласным ревом крыльев и пронзительными воплями людей.
Мне едва хватает времени принять стойку, которую я отрабатывала во сне. Монстр нападает на меня.
Я наклоняю клинок под углом сорок пять градусов, намереваясь рубануть в основание шеи, где та граничит с плечом. Вместо этого срезаю жало с хвоста, метнувшегося ко мне.
