Он пытается предупредить дочь человеческую.
Но нет такой необходимости. Она уже бежит в тенях, толкая его так быстро, как только может.
Если она сможет оставаться впереди них достаточно долго, может быть, адские твари отвлекутся на сочных человеческих крыс.
Последняя мысль перед потерей сознания была о том, что Хранителям понравилась бы эта девушка.
К тому времени, как я просыпаюсь, за окнами уже длинные тени. Меня все еще трясет из-за того, что я пережила опыт Раффи. Я не просто знаю, о чем он думал: я фактически ощущала тоже, что и он, мыслила так же, как и он.
Действительно ли меч был так близок Раффи? Может быть, только в чрезвычайных ситуациях. Каждый раз опыт был странен и причудлив.
Я провожу дрожащей рукой по теплому лезвию, говоря своему тело, что все в порядке.
Я сопоставляю факты. Некоторые поступки Раффи теперь имеют больше смысла.
Он не мог вскочить и кинуться помогать мне во время моих общественных боев в последнем лагере Сопротивления. Это бы породило слухи о нас. Адские твари всегда могли выследить его. Это было бы лишь сочетанием удачи, слежки и прислушивания к человеческим сплетням. Рассказ о том, что он бросился защищать меня, безусловно, сыграл бы им на руку. Он участвовал в пари лишь для того, чтобы доказать всем, что мы не друзья и его не заботит моя судьба.
И он выслеживал низших демонов, даже после того, как они сбежали, потому, что они пришли из ада, не так ли? Если бы кто-нибудь из них выжил и рассказал о том, что он пришел на помощь к дочери человеческой, то со временем они бы добрались до меня.
Но, после нашего поцелуя, нужно ли ему было говорить о том, что я даже не понравилась ему? По-моему, этого не требовалось.
Поцелуй.
Словно прорастающее семя, во мне растет желание спросить об этом у меча.
Это стыдно, глупо и, наверное, даже мелко, особенно после того, как я только что видела, через что пришлось пройти Раффи. Но после этого видения мне хочется увидеть Раффи в различных ситуациях. Особенно в тех, где он дерзкий и контролирующий себя. Тех, где он испытывает нечто иное, нежели боль или угроза, хотя бы в течение двух секунд.
Ладно, я просто умираю от желания узнать, что же почувствовал он во время нашего поцелуя.
Я знаю, что это не имеет никакого значения. Я знаю, что это ничего не изменит. Я знаю, что это по-детски.
Но все же.
Разве девушка не может быть просто девушкой хотя бы пять минут?
— Покажи мне свои воспоминания о поцелуе.
Я закрываю глаза. Мои щеки горят, что глупо, учитывая тот факт, что меч находился там при самом поцелуе и все видел. Таким образом, что меняется от моего желания узнать его чувства?
