Для доставки судна в Раим потребовались сотни телег, тысячи верблюдов и лошадей. Везти предстояло не только разобранную на составные части шхуну, её оборудование, две пушки, боеприпасы, но и запас продовольствия, и ещё много чего необходимого для службы в крае, где не пойдёшь в соседний магазин и не купишь то, что нужно.
Вели с собой и скот для убоя. Специально выделенный наряд собирал в мешки высохший на солнце лошадиный и верблюжий навоз. В степи это единственно доступное топливо. Запах горящего навоза не прибавлял аппетита, но в конце путешествия к нему притерпелись, и уже не обращали внимания. Белая летняя форма офицеров и солдат быстро изменила цвет и стала серой. Воды хватало только, чтобы приготовить пищу и напоить скот. Пыли наглотались, как шахтёры. В сутки продвигались примерно по 25 вёрст. Каждый лагерь располагали с учётом возможного нападения неприятеля. Но это была не единственная неприятность: ещё больше опасались укусов ядовитых пауков и змей, прежде всего каракуртов, особенно активных летом, в период размножения. Каждый суточный переход требовал тщательной подготовки, проведения разведки, словом, скучать никому не приходилось.
В конце мая огромный обоз добрался наконец-то до Раимского укрепления. Убедившись, что никого и ничего в степи не потеряли, Бутаков распорядился приступить к сборке шхуны, которой руководил лично. В Раимском укреплении к экспедиции прикомандировали штабс-капитана Алексея Ивановича Макшеева. Ему предстояло описать берега Аральского моря. Кстати, ещё раз о трудной службе поэта Шевченко: Макшеев пригласил Тараса Григорьевича ехать с ним вместе в одной повозке, и тот не шёл, как остальные солдаты, с ружьём на плече. Поэта и художника офицеры оберегали как могли. Вот как об этом вспоминал сам Макшеев: «На первом переходе я познакомился с Т.Г. Шевченко, который, служа рядовым в Оренбургском линейном № 5 батальоне, был командирован, по просьбе лейтенанта Бутакова, в описную экспедицию Аральского моря, для снятия береговых видов. Я предложил несчастному художнику и поэту пристанище, на время похода, в своей джуламейке, и он принял мое предложение. Весь поход Шевченко сделал пешком, отдельно от роты, в штатском плохеньком пальто, так как в степи ни от кого, и от него в особенности, не требовалось соблюдения формы. Он был весел и, по-видимому, очень доволен раздольем степи и переменою своего положения. Походная обстановка его нисколько не тяготила; но, когда, после продолжительного похода, мы приходили в укрепление, где имели возможность заменять сухари и воду свежим хлебом и хорошим квасом, Тарас Григорьевич шутливо обращался к моему человеку с словами: “Дай, братец, квасу со льдом, ты знаешь, что я не так воспитан, чтобы пить голую воду”».
