Фраза, которую бросил Мюнцер, когда узнал об этом, даже его сторонников в магистрате заставила поежиться. «Я отомщу за коварство! — вне себя от гнева воскликнул он. — И пусть потом псы слизывают кровь с мостовых!»
Вот тебе и лютеров проповедник! Кое-кто пытался его оправдывать. Да, Мюнцер не отличается выдержкой, но руководят им самые возвышенные чувства — страстное, как у ветхозаветных пророков, стремление служить господу и слепящая ярость против его врагов.
Только стремление служить господу?
Пора повнимательней прислушаться к его проповедям и как следует разведать, чему он поучает своих приверженцев. Ведь не о древних евреях идет речь, когда он толкует библию. Уж очень остро звучат притчи об иудейских царях и иерусалимских мытарях.
В конце января подмастерья-суконщики предъявили магистрату ряд требований. В своем ли они уме?! Ссылаясь на Евангелие, они говорили о справедливом разделе богатств, о равенстве всех перед богом, о необходимости помогать ближнему не утешением, а делом. Они считали, что общность имущества соответствует истинной вере. Магистрат решительно осадил подмастерьев и согласился на единственную уступку: им разрешается устроить кассу, из которой в случае болезни они получали бы помощь. И все!
Кто подбивал их на эту опаснейшую крамолу? Мюнцер. Вот когда начали всходить его посевы! Правы люди, давно говорившие, что ему нельзя оказывать никакой поддержки. Простаки думали, что новый проповедник ограничится нападками на духовенство и поможет поприжать обнаглевших монахов. Так пусть теперь они пеняют на самих себя! Мюнцер знает, куда гнет, — он подстрекает рабочий люд к бунту.
Растущее с каждым днем влияние Мюнцера не на шутку испугало отцов города. «Брат Томас» постоянно окружен народом. Когда он проповедует, церковь набита битком. Неужели нет средств отвадить толпу от этого смутьяна? Что смотрит Эгран? Почему он не оправдывает возложенных на него надежд? Он не должен отсиживаться в сторонке — ведь столь ученый человек может доказать, что Мюнцер толкает людей в пучину ереси.
Эгран не заставил себя упрашивать. До чего только не договорился Мюнцер!
Какая это еще новая, «выстраданная» вера? Вера есть только одна — та, что изложена в священных книгах. Если согласиться с Мюнцером, выходит, что любой человек, ткач или рудокоп, который перенес на своем веку множество страданий и опьянен идеями равенства, обладает верой куда более истинной, чем богословы, всю жизнь изучающие писание. Зловреднейшая крамола!
