Вряд ли он будет рад меня видеть. А даже если и будет рад, то получится, что я сожалею о принятом решении. А я не сожалею. Между мной и свободой он тоже выбрал бы свободу. А если нет — пусть сначала узнает, каково это: носить мантию члена Ордена три чертовы тысячи лет и почти каждый раз, закрывая глаза, видеть во сне себя в детстве, в тот момент, когда тебя еще не сковывали клятвы и обещания. Когда ты был дик и свободен! Конечно, я скучаю по нему. Меньше, чем он по мне, но все равно скучаю. Когда-нибудь Великая Тьма сжалится над нами, и мы забудем… или нет. Как знать.
Легкое движение в воздухе заставило меня поднять голову и принюхаться в очередной раз. Кем бы ни было существо, которому «посчастливилось» проходить тут в такой час, оно было совсем еще молодым, не больше двадцати… что же, тем лучше. Нас разделяло небольшое расстояние, и при желании я могла бы преодолеть его за доли секунды, но в последний момент замерла на месте, прикрыла глаза и позвала его. Пусть придет сам. Теперь для меня не существовало правил, и я могла звать столько, сколько душе угодно. В конце концов, не так уж много мне требуется пищи … хотя, по правде сказать, в последнее время я развлекалась часто. А чем еще я могла заняться без Винсента? Мне было скучно. Не могла же я сидеть дома просто так?
Неизвестное существо — человек, разумеется — действительно оказалось очень молодым, почти мальчиком. Для еды очень даже… да и не только для еды. Он убрал со лба светлые волосы и уставился на меня во все глаза, не понимая, что я тут делаю в такое время суток, да еще и в одиночестве. Я подождала пару секунд, а потом взяла его за руку, и мы повернули назад: нужно было дойти до развилки, а потом направиться к городу.
— Меня зовут Дана, — сказала я молодому человеку. — А тебя?
Он не ответил, до сих пор разглядывая меня. В его глазах было и восхищение, и страх, и любопытство, и ожидание… обычный для таких случаев коктейль.
— Не бойся, — продолжила я. — С тобой ничего не случится. Я накормлю тебя. Тебе будет хорошо. А потом я попрошу кое-что взамен… самую малость. Ты не откажешь мне?
Молодой человек снова промолчал, хотя мой последний вопрос был лишним: разумеется, не откажет. Хотя может попробовать… это будет интересно.
Подавляющее большинство наших с Винсентом (теперь — только моих) слуг вели дневной образ жизни, так что сейчас они уже видели девятый сон. Дверь нам открыла молодая (еще и двух веков не исполнилось) горничная-вампирша. От ужина мой спутник — свое имя он мне так и не назвал — отказался. Мы посидели в гостиной дома перед камином, обсуждая всякую чепуху, после чего я снова взяла его за руку — ему не хватало решительности и наглости, не переходящей границы хорошего тона, какими располагали парижане — и повела в спальню. Я могла бы его
