ей подарил молодой вампир.
— Вот придурок, — протянула она разочарованно, а потом бросила зеркало на одеяло и подняла на меня глаза. — Опять уставился? Да что с тобой сегодня?! Ревнуешь?
— К вампиру? — не сразу понял я.
— Ну уж точно не к этой девке, которая вылетела отсюда минуту назад. Хотя, надо признать…
Я церемонно поклонился.
— Не буду задерживать их Высочество — пусть они приведут себя в порядок со всей возможной обстоятельностью.
— А ну подойди!
Поняв, что подходить я не собираюсь, Дана накинула поднятое с пола платье и приблизилась сама.
— Что за черт? — Она потянула носом воздух. — Меня не было четыре часа! Где ты умудрился откопать вакханку?!
— Откопать? — переспросил я обиженно. — Мне ее привели! И ладно бы это была нормальная вакханка, с которой можно… хотя бы что-то делать. Так нет, эта Тиаль зачаровала восемнадцатилетнюю дочь главной жрицы, ко всему прочему, еще и девственницу. Мне сначала пришлось ее кормить, а потом греть и рассказывать ей историю на ночь!
Дана сложила руки на груди и понимающе кивнула.
— И ты кормил восемнадцатилетнюю вакханку-девственницу, а потом ее грел и рассказывал ей историю на ночь? И ты действительно думаешь, что я поверю в этот бред, учитывая то, кто мне его рассказывает?
— Я выгляжу как существо, меньше четырех часов назад выпившее хотя бы каплю крови вакханки? Ты думаешь, что я твердо стоял бы на ногах и говорил бы не заплетающимся языком?!
— То, что ты несешь чушь и при этом нагло смотришь мне в глаза, уже говорит о многом. Наверное, восемнадцатилетняя вакханка-девственница пахнет так приятно, что можно сойти с ума только лишь вдохнув этот прекрасный аромат, да?
— Жду на улице.
— Давай, давай, выметайся. И не подглядывай!
Если бы Великая Тьма не уготовила Рафаэлю судьбу карателя, то, думаю, он стал бы актером — таланта ему было не занимать. Он бросал мимолетный взгляд на Аримана или Магистра, а потом при случае так точно копировал их выражения лиц или позы, что все покатывались со смеху. Часть выражений и поз ему до того нравились, что он добавлял их в свою «коллекцию», и при желании мог продемонстрировать окружающим. В одном из таких амплуа он и поприветствовал нас с Даной в Темной Библиотеке. Мы коротко описали положение дел, и, конечно же, Великому Судье это не понравилось, но он решил держать лицо до последнего.
Дану упрекнули в том, что у нее слишком довольный вид — «ей явно не до серьезной работы». Меня же — как и любой каратель, Рафаэль мог похвастаться отличным обонянием — в том, что я «тоже провел приятную ночь». Наши лица оставались непроницаемыми, он понимал, что больше крыть нечем, и положение выглядело патовым. Выход нашла Дана — то был выход в ее духе. Она наклонилась к сидевшему за столом Рафаэлю почти вплотную и заглянула ему в глаза.
