Остальной полет прошел у него в разнообразных дружеских разговорах со старой дамой. Он рассказал ей, тщательно подбирая приличные выражения, о своем жутком сне. Она растолковала, что приснившиеся испражнения, зловоние и политическое дерьмо типа Янаева с Крючковым (что, в сущности, одно и то же), безусловно, к какому-то потрясающему известию или к неожиданной удаче, а уж то, что сон этот к непременным, к очень большим деньгам, – абсолютно точно.
Герман пропустил истолкование сновидения мимо ушей, поскольку страстно мечтал только об одном – любым образом бежать от приставаний Внуго, навязчиво преследующего и без того издерганную психику образами подлой растраты, бесшабашной игры и отвратительного пьянства.
Затем старая дама рассказала, что рада была побывать в Москве у театральных друзей. И конечно же, сердце у нее начало серьезно пошаливать от ужасающих картин всеобщего хаоса. Как в ее возрасте справиться сердцу и уму с впечатлениями от повсеместной бедности, гражданских побоищ, ужасающего дефицита, всеобщей изолганности и продажности, – то есть от всего того, до чего довела великую и не такую уж некогда бедную страну партия скунсов, крыс, мокриц, гиен, гадюк и шакалов? Чего уж тут удивляться смертельной тоске, бросающей ваше существо в глубокие обмороки?..
– Спасибо, мой друг! – воскликнула вдруг старая дама. – Буду счастлива познакомить вас с дочерью, с зятем и с внучкой. Внучка у меня – прелесть. Четырнадцать лет. Ужасно переживает разлуку с подружками и мальчишками с московского двора. Ностальгия. Впала в депрессию. Второй год категорически не желает ходить в школу. Мы давно не видели на ее лице улыбку. Послушайте, дружок, как я могла забыть?! Сегодня Рождество, нас ждет гусь и «Горби с трюфелями». Это нечто среднее между «Наполеоном» и «Адмиралом Нельсоном», Гран-при на конкурсе тортов и так далее… нет, нет, я не принимаю никаких отказов. Дела у вас будут завтра, а сегодня – Рождество! Все-таки жизнь, мой друг, чудесна! Вы понимаете? Рождество! Дайте мне вашу руку… Вы молоды, вы еще возьметесь за ум, вы благородны, но немного травмированы Системой… вы явно родитесь заново, иными словами, возродитесь из пепла… я очень рада, что вы не курите, потому что вы сидели бы на другом месте… кто бы спас меня, если бы не вы?..
Самолет уже подлетал к Нью-Йорку. Герман слушал старую даму весьма рассеянно. Он мучительно пытался вспомнить фамилию автора или хотя бы название книги, которая должна находиться в руках встречающего. Что-то вроде детектива
