— Алина, зачем нам автомобильные номера? Мы же прописку из журнала выписали!
— Точно! Как я могла об этом забыть? Точно, комары из головы все серое вещество отсосали.
— Мама, голова же кость, — подал голос Санька из-за двери ванной. Аня хихикнула. — Как они могут кость прокусить?
— Кто там подслушивает? — возмутилась Алина. — Быстро чистить зубы и спать! Что за дети?!
— Алина, нам сейчас не до сна. В третий коттедж пойдем? — спросила я.
Алина с ответом не торопилась. Она оттопырила губки в извиняющейся улыбке и жалобно на меня посмотрела. Идти ей не хотелось.
— Ну что ты молчишь?
— А надо туда идти? Если честно, я после этого жуткого «кхе-хе» прийти в себя не могу, а ты меня на место преступления тянешь.
— Забыла, что преступника тоже тянет на место преступления?
— О! Не хватало еще, чтобы мы с ним там встретились, — встрепенулась Алина.
— Алина, а как же Степа? Если мы не вычислим настоящего убийцу, ее найдут и посадят в тюрьму.
— Да, наверняка посадят, если найдут. Ладно, только ради Степы, — согласилась Алина и отправилась искать в Санькиных вещах фонарик.
Время для вылазки мы назначили — половину первого ночи. На центральной аллее дома отдыха тускло горели фонари. В их свете редко появлялись отдыхающие, в основном влюбленные парочки. Надо же! А мы думали, молодежи здесь совсем нет. Оказывается, они днем отсыпаются, а ночью, как призраки, бродят по аллеям. И комары им не помеха, и сырая прохлада.
Мы выбрали дорожку, которая шла параллельно центральной аллее вдоль забора. Она не освещалась совсем, но темнота нам была только на руку. Ни к чему случайным прохожим видеть, как мы будем карабкаться в коттедж, где совсем недавно убили девушку. Мало ли что люди подумают? Хватит нам одной Степы, которую до сих пор продолжают подозревать в убийстве.
— Ну что? Вперед? — подбодрила я Алину и первая стала взбираться по ажурной решетке балкона на второй этаж.
Не скажу, что марш-бросок дался мне с легкостью. Днем, да еще снизу, все казалось просто: ногу поставь сюда, руками схватись здесь. В действительности же ползти мне пришлось в полной темноте, на ощупь. Кое-где моя нога срывалась, кое-где приходилось подтягиваться. Добралась я на балкон второго этажа совершенно обессиленная.
— Алина, давай теперь ты, — шепотом позвала я.
Она ползла еще дольше, чем я. Ступни ее отчего-то не хотели влезать в узкие отверстия решетки, она постоянно натыкалась на острые шипы, царапалась о них и каждый раз чертыхалась, грозясь упасть и разбиться насмерть. Наконец ее руки коснулись перил балкона. Я помогла ей преодолеть этот последний этап.
