— Ты хочешь сказать, я достаточно редко думаю? — спросила я, придав своему голосу самые угрожающие нотки. Для пущей наглядности я приподнялась на носках и посмотрела на Алину сверху вниз. Алина всегда комплексовала из-за своего небольшого роста. И хотя я выше ее всего на пять сантиметров, она неоднократно высказывалась, как мне повезло, что мой рост намного ближе к мировому эталону. — Я редко думаю? — повторила я свой вопрос, наслаждаясь тем, что Апина никак не может найти достойный ответ.
— Нет, я хотела сказать, что ты так думаешь только в экстремальных ситуациях, когда решаешь жизненно важные вопросы.
— То-то же! — удовлетворенно сказала я и стала вновь пробираться вдоль забора. Алина, притихшая и слегка пристыженная, продиралась следом. Кстати, из-за более плотных габаритов ей приходилось несколько труднее, чем мне. Я, конечно, могла бы съязвить по этому поводу, но решила не мстить, а до конца оставаться великодушной.
Второй коттедж, как и третий, казалось, пустовал. Как мы ни напрягали зрение, но рядом с ним мы так никого и не заметили. Я даже стала подозревать, что служащие фирмы-юбиляра пренебрегли просьбой Семена Ивановича, потихоньку свернули свой отдых и отправились в город.
Оставался еще один коттедж под номером один. После вымерших предыдущих здесь нас поджидал сюрприз. За столом перед входом в дом сидели три женщины. Они пили чай и активно о чем-то разговаривали. Одна из них, хозяйка, часто подливала в чашки своих подруг чай и предлагала угоститься печеньем из большой жестяной коробки. Это была дородная женщина, в возрасте слегка за тридцать, скорее приятная, чем красивая. Дорогой спортивный костюм не скрадывал ее полноту, наоборот, ее подчеркивал. Но, как видно, этот факт ее отнюдь не смущал, она с энтузиазмом налегала на масляную выпечку, поглощая одно печенье за другим.
Вторая женщина была, напротив, стройная и подтянутая. Ее темные волосы были туго стянуты на затылке в хвост. От природы раскосые глаза делали женщину немного похожей на японку. Одета она была в бежевый льняной костюм — короткий жакет и брюки до середины икры. Женщина вольготно расположилась в плетеном кресле, закинув ногу за ногу. На большом пальце ее ноги болталась остроносая туфелька без задника, расшитая стразами и бусинами, чем-то напоминающая туфлю старика Хоттабыча.
Третья женщина была намного старше своих собеседниц. Она сидела чинно и прямо, словно к ее позвоночнику был привязан аршин. А вела себя так, словно ее рассматривали в лупу. Одной рукой она придерживала блюдце. Другой подносила ко рту чашку с чаем. Делалось это медленно и осторожно, точно женщина боялась пролить чай на одежду или уронить блюдце на пол. Чувствовалось, насколько сильно она напряжена. И одежда у нее была проще, чем у других двух дам: простенькое летнее платье, купленное на ближайшем вещевом рынке, и шлепки, которые продают с машин на тех же самых рынках.
